Восьмерка

– Да фиг знает. Внешне она живет не то, что лучше, чем средний россиянин, а лучше, чем в Европе считается приличным! У нее все есть! В сто раз больше, чем все! Она четыре языка знает! Работает в ФСБ. Я знаю всех девок в ее отделе. Они все там такие. Ну, если баба бутылку водки выпивает залпом, и после этого смеется, разговаривает и еще наливает! Я знаю, какая у мужиков реакция после такой дозы, а у этой ни в одном глазу! Тридцать пять лет бабе. Представляешь закалку? И дочь не отстает…

– Она не замужем?

– Нет.

– А есть кто-нибудь?

– Да полно! Ошиваются вокруг.

– Может, родить ей и голова на место встанет.

– От кого рожать-то? Шваль одна! Не работают, хрен знает чем занимаются, не мужики, а тряпье с яйцами!

– У меня есть знакомый нарколог.

– У меня у самого есть! Да толку что! Она же не считает себя больной! Я взрослая, живу как хочу, меня все устраивает. А надавливаю, отвечает – кто бы говорил! Сам сначала не пей! И она права…

– А жена что?

– Жена к каким-то экстрасенсам все ходит. Совсем двинулась.

– На этой почве?

– На почве безделья. Она двадцать семь лет не работала. Жила как сыр в масле, вот и двинулась. Что им, женщинам надо, хрен разберешь! Анекдот есть такой. Поймал состоятельный мужик золотую рыбку. Она, естественно, взмаливается – отпусти, мол, любое желание исполню. Он подумал и говорит: – у меня под Москвой дом и дом на Лазурном берегу. Сделай мне дорогу прямую между, утомляют меня поездки. Рыбка отвечает: – я бы с радостью, да через границы, нужны разрешения, бюрократия… Может, другое желание есть? Ну, хорошо, мужик говорит, – у меня было три жены. Каждая как сыр в масле жила, и все равно у каждой была кислая рожа! Научи меня понимать женщин, рыбка! Что им надо? Рыбка в ответ: – тебе сколько полос делать в дороге, четыре или восемь?

Алексей Викторович взбил смехом песочную подушку тела и выдохнул лишний воздух:

– Вот и я не знаю, что женщинам нужно!

Он поднял руку, подзывая официантку. Коротконогая блондинка в переднике поднесла любезную улыбку.

– Да-а!

– Пепельницу замените! И чайку еще можно. Чайничек.

– Конечно! – весело отозвалась она. – Вам заказ сюда принести? – спросила она у меня.

– Да.

– Хорошо!

Алексей Викторович проводил заинтересованным взглядом ее низкую попу в черных джинсах, украшенную бантиком завязанного сзади передника.

– Нравится? – спросила я.

– Симпатичная. И неглупая. Что редко!

– Как вы это определили?

– Ведет себя по-умному. Это видно. Я вижу людей.

– Возьмите у нее телефончик! – предложила я.

– Вы советуете? – он расплылся в улыбке всем огороженным стриженой растительностью лицом и вывалил грустный дым из грядок губ: – Так то…

– Вам нужна молодая жена и ребенок, и новая жизнь. Лекарство, проверенное на себе миллионами мужчин! – выдала я новейший рецепт.

Алексей Викторович погладил пальцами белую спину айфона, смял сигарету и тут же достал из пачки новую, постучал ее торцом о стол. Болотца его глаз затянулись тиной воспоминаний, а холм пористого носа словно отяжелел, потянув все лицо за собой, вниз.

– У меня ведь это все было! Могло бы быть! – болезненно проговорил он, глядя в чашку. – Выкидыш у нее был… Может, поэтому она уехала… А у меня… реально уехала крыша! Я не любил так никогда! И вряд ли уже когда-нибудь…

– Когда вы поняли, что это любовь? Когда это вообще становится понятно?