Воскресший гарнизон

Прямо над шоссе, встречным курсом, пронеслось несколько звеньев английских штурмовиков. Шоссе они почему-то не обстреливали, но дали понять обоим диверсантам, что полет в австрийские Альпы будет не из приятных.

– Кстати, барон, какие узы связывает вас с обер-лейтенантом Софи Жерницки?

Услышав ее имя, Штубер вздрогнул. Он ожидал услышать любой вопрос, только не этот.

– Вы имеете в виду эту… протеже Геринга? – сразу же попытался барон увести женщину в спасительную тень рейхсмаршала и приемника фюрера.

– Я так понимаю, что познакомились вы с этой русской еще в Одессе. Но предаваться столь давним, а значит, давно поблекшим воспоминаниям мы не станем.

– Вы не могли назвать ее имени, не выяснив характер этих уз, – напрягся Штубер, понимая, что имя Софи действительно возникло не из праздного любопытства начальника отдела диверсий СД.

– Хотелось выяснить, насколько они тесны. Впрочем, не стану вас томить. Один праздношатающийся в окрестностях замка «Штубербург» агент СД сумел конфиденциально собрать косвенные доказательства того, что Софи является агентом английской разведки.

Штубер покряхтел и нервно покачал головой. Это уже был удар в спину. Все что угодно, только не провал Софи Жерницки, вслед за которым рушатся все его послевоенные планы.

– Я должен доказывать, что не догадывался, чем занимается личный представитель Геринга?

– В разговоре тет-а-тет со мной это бессмысленно, – хищно улыбнулся Скорцени. – Во время допросов в подвалах гестапо – тем более.

– Тогда возникает вопрос: стоит ли нам входить в историю этой войны в роли палачей некоей последовательницы Мата Хари? Не лучше ли использовать связи этой женщины в виде канала связи с английской разведкой? Тем более что со дня на день мы с англичанами станем союзниками?

– Именно поэтому вчера указанный агент СД пал от руки какого-то дезертира.

– На войне такое случается, – скорбно вздохнул Штубер. – Надеюсь, собранные им материалы уничтожены? – безоглядно ринулся барон спасать Софи. Хотелось бы ему знать, чувствует, осознает ли сама Жерницки, какая смертельная опасность нависла над ней?

– Не вижу смысла вступать сейчас в конфликт с Герингом.

– … Люди которого, по моим предположениям, сами подставили агента СД Софи Жерницки англичанам, чтобы получить свой «английский канал».

– К тому же я не могу допустить, чтобы в суете последних дней войны на род баронов Штуберов легла тень связи с некоей группой предателей. Но учтите, барон, что эта жрица разведки, вскормленная в свое время еще маршалом Антонеску, очень скоро может нам понадобиться.

– Будем считать, что ради этого она и пребывает сейчас в стенах родового замка Штуберов.

40

Как только все приготовления к эвакуации гарнизона дота «Шарнхорст» были завершены, началась мощная артподготовка, которую штандартенфюрер Овербек переждал в наземной части дота. Затем, несмотря на испортившуюся погоду, в воздухе появилось несколько русских штурмовиков, встреченных огнем зенитных орудий и пулеметов лагеря, разбросанных в зоне обороны различных дотов. Причем одна из батарей располагалась на острове посреди озера. Похоже, что именно она и сбила тот самолет, который нашел свою гибель в водах озера.

Судя по всему, уже подбитую машину пилот пытался направить на остров, дабы принять свою гибель вместе с артиллеристами батареи, однако не дотянул и врезался в плавневое мелководье, почти в устье речушки. Султан из частей машины, воды и ила поднялся настолько высоко, что отсюда, из капонира «Шарнхорста», штандартенфюреру казалось, будто он на несколько минут застыл над озером, а затем, вместо того, чтобы опуститься на гладь озера, каким-то образом стал подниматься в поднебесье и постепенно развеиваться в нем.

Еще один самолет взорвался прямо в воздухе, и части его опали как раз над той местностью, где располагался мистический Черный Каньон. Овербек почему-то был уверен, что, по приказу коменданта лагеря, орудия, некогда установленные в этом провалье, уже были переброшены на левый берег Одера или взорваны, но в любом случае воспринял гибель машины и пилота как своеобразное языческое жертвоприношение.

– Вас требует комендант лагеря, – напомнил о своем существовании телефонист дота, вырывая его из потока полководческих страстей.

– Он все еще в лагере? – удивленно пожал плечами штандартенфюрер. – Странно.

Телефонист богоспасенно промолчал, застыв с прижатой к груди телефонной трубкой.

– Гарнизон лагеря эвакуирован, штандартенфюрер, – услышал он слишком спокойный и даже слегка напыщенный голос бригаденфюрера СС фон Риттера. – Как комендант, я прерываю свои полномочия и оставляю «СС-Франконию». Отныне она прекращает свое существование, ибо такова воля Германии.

– Гарнизон, бригаденфюрер, продолжает сражаться до тех пор, пока в нем остается хотя бы один солдат, – холодно напомнил ему экс-комендант «Регенвурмлагеря».

Его поразило спокойствие ныне действующего коменданта, за которым явно просматривалось безразличие к судьбе их общего детища.