Воскреснуть может только Арес

— Меня зовут Стикс, и я здесь потому, что трахнул своего босса? — Он виновато глянул в сторону Ареса. Я едва сдержала, смех. Арес, поджав губы, едва заметно покачал головой, сощурив глаза. Ведь последним боссом Стикса был Арес. — Я трахнул и убил босса? — Стикс поглядывал на Ареса украдкой. Грудь Ареса поднялась от того что он слишком глубоко вдохнул.

— Стикс, если ты забыл, то ты здесь, потому что подорвал машину начальника местной полиции. — Поправила я его.

Для остальных, это выглядело как будто Стикс — придурок.

Мы использовали тот же подход, что в самом начале использовал Арес с Аланом в СИЗО. У Стикса и Алекса Гроува должна быть общая нить. Стикс должен вытащить информацию из Алекса — который, как предполагает Арес и сделал взрывчатку.

На самом деле, Стиксу очень подходит эта роль. Он по натуре сумасшедший и кажется сам по себе ходячим взрывом.

* * *

После первого дня в тюрьме, мы покинули Стикса. Всё проведенное там время, мы заводили разговоры о выдуманном прошлом Стикса — подкидывая Алексу пищу для размышления.

Арес вёл бронированный, новый внедорожник, в направлении неприметной квартиры недалеко от тюремного здания. Шел снег, большие снежинки ударялись о лобовое стекло. Когда мы оставались наедине, мы молчали. Арес то и дело бросал в мою сторону взгляды, но я просто пыталась не замечать их. По правде говоря, мне было до жути тошно находиться с ним в одном пространстве, дышать одним воздухом, заниматься одним делом. Но это нужно было сделать. Я должна найти истинного убийцу моей семьи (если такой вообще существовал и это не выдумка Ареса что бы сблизиться)

* * *

Как только мы переступили порог четырехкомнатной квартиры сделанной из черного мрамора и белых стен, у двери появился еще один обитатель моей жизни. Мирка — лучший друг Ареса знал всё, и он был единственным кому Арес полностью доверял. Поэтому он здесь, правда, я не до конца понимаю зачем. Выглядит он не менее устрашающе, чем Арес, но это устрашающее в его темно полевых глазах, которые кажется, видят тебя насквозь. Его русые волосы с завитками на концах короткие и ухоженные, грозная челюсть и ровный нос предают ему жесткого шарма.

— Как всё прошло? — Спросил он с акцентом.

Я прошла мимо него, сбрасывая по пути свои сапоги. Арес буркнул что-то вроде (Нормально). Почувствовав на себе две пары глаз смотрящих в след, я даже и не подумала обернуться. Они всегда смотрят таким взглядом (Она точно в порядке?)

И нет блядь.

Я. НЕ. В. ПОРЯДКЕ.

Каждый раз, когда я остаюсь одна, как сейчас в отделенной мне комнате, я запираю двери и бьюсь в агонии, безмолвной и всепоглощающей. Не было ни дня, когда бы я не пыталась прокручивать то, что произошло. И обдумывать: что случилось бы, расскажи я всё отцу с самого начала?

И на самом деле, я не знаю, справлюсь ли я с этим. Надолго ли меня хватит? Личико Леи всплывает перед моими глазами каждый день. Ребёнок не был виноват ни в чём.

Негромкий, но четкий стук в дверь, заставил меня поднять голову. Арес стоял в проеме темных дверей, мрачно вглядываясь в моё лицо. Я молчала, скрестив руки на груди.

— Ужин готов. — Пробормотал он угрюмо себе под нос.

— Я не голодна. — Все что ответила я, хватая с тумбочки свой телефон и поворачиваясь на другую сторону кровати. Арес всё еще смотрел на меня, я чувствовала его взгляд. Я вздохнула, он не уйдет. — Я, правда, не голодна. Я очень устала и хочу спать. — Добавила я, уперто глядя ему в глаза. Он прищурился, его скулы заиграли, но всё же он ушел.

Как только он закрыл за собой дверь, я разблокировала телефон. Первая волна новостей утихла, но всё же остались журналисты, которые до сих пор капаются в грязном белье моей семьи. «Веронника Старк погубила свою семью» Гласила первая строка статьи. Я зарычала, и бросила телефон в стену. Пятый за две недели. Я обещала сама себе, что перестану читать эти статьи, но руки сами тянуться. Как будто я надеюсь на то, что это всё было злой шуткой. И вскоре в новостях появиться опровержение о том, что мои родственники на самом деле живы.

Уголовное дело закрыто. Виновные погибли. Мои слова на похоронах, были расценены как дача показаний.