Воскрешение из мертвых

— У них такой бурный обмен информацией, что они друг друга-то едва ли слышат, — усмехается Анатолий. — Да и мотор автобуса тарахтит…

— В общем-то, чего удивляться? — возвращается к прерванному разговору Рудаков. — Татьяна Петровна предвидела это и заранее нас предупредила…

— А я, знаешь ли, стал сомневаться, — задумчиво произносит Анатолий.

— В чем? — не понимает его Олег.

— Может быть, Грачев в самом деле во власти этого таинственного Туза?…

— Не похоже это на него, — покачивает головой Олег. — Скорее всего, все-таки он с Тузом заодно.

— Сначала я и сам так считал, но теперь не знаю, что и думать, уж очень он за сестру меня просил. «За нее, говорит, больше всего боюсь. Ведь если ему, зверю этому, не угодить, он никого не пощадит…» Ну, а ты, бывший пастырь душ человеческих, — обращается Анатолий к Десницыну, — что о Грачеве думаешь?

— Не исключено, по-моему, что понесенное наказание многому его научило…

— А если многому научило, чего же он с таким бандитом, как Туз, дело имеет? — спрашивает Олег. — Помог бы лучше милиции взять его.

— Так в том-то и дело, что Грачев считает его неуловимым, — объясняет Анатолий. — Где он обитает, об этом и Грачеву ничего не известно. Туз с ним почти не встречается, а связь держит через своих доверенных.

— И вот еще что нужно иметь в виду, — замечает Десницын. — Туз, может быть, знает что-то такое о прошлом Грачева, что милиции неизвестно. И если это так, то выдавать Туза ему просто не выгодно.

— Ай да Патер! — восклицает Анатолий. — Настоящий патер Браун! Не слыхал, наверное, о таком? Не читал знаменитого английского писателя Честертона? Да где тебе было его книги читать, ты вместо этого премудрости Фомы Аквинского зубрил. Или он для православных не обязателен?…

— Ну что ты об этом сейчас, Анатолий! — перебивает его Олег. — А мысль у Андрея Васильевича верная…

— Да брось ты его Андреем Васильевичем величать! — снова взрывается Анатолий. — Что он, на двадцать лет тебя старше, что ли? Или начальство какое? Если хочешь быть таким же другом ему, как и мне, зови просто Андреем. Пожмите-ка друг другу руки и безо всякого брудершафта переходите на «ты». Чует мое сердце, мушкетеры, понадобится нам в ближайшие дни крепкая мужская дружба.

— Я готов! — решительно протягивает руку Десницыну Олег. — Не возражаешь, Андрей?

Растроганный Десницын порывисто встает. Говорит взволнованно:

— Я бы и без того с вами… с тобой, Олег, и с Толей, куда угодно! А теперь тем более…

— Давно бы нужно было так! — искренне радуется за своих друзей Анатолий.

— Но не будем отвлекаться, — сдерживает темпераментного Анатолия Олег, — вернемся к нашим размышлениям. Вы оба не считаете, значит, что Грачев с Тузом заодно?

— Во всяком случае, я лично не уверен в этом, — покачивает головой Анатолий. — Но то, что Грачев страшится Туза, — факт. И не потому только, что опасается расправы, а, скорее всего, действительно боится какого-то разоблачения, как верно подметил Андрей. Он мне прямо так и сказал, что Туз обещал навсегда оставить его в покое, если только я помогу ему осуществить какой-то замысел. Привел даже его слова: «Плевал, говорит, я тогда на всех. Тогда я куда-нибудь подальше от этих мест, чтобы ни одна душа обо мне не знала». С тех пор Грачев будто бы и днем и ночью только и думает о том, как бы упросить меня оказать Тузу услугу, чтобы избавиться от него навсегда.

— В чем же, однако, заключается эта услуга, черт побери? — начинает злиться Олег. — Сколько уже говорим об этом, а до сути никак не доберемся.

— Это потому, — объясняет Анатолий, — что и сам Грачев ничего пока о замыслах Туза не знает.

— То есть как это не знает?

— Не сообщил ему этого Туз. Не нашел нужным. Задача Грачева только меня с ним свести, а уж обо всем остальном Туз сам мне скажет.

— Так ведь он черт его знает что может тебе поручить. Человека убить или еще что-нибудь в этом роде…

— Человека он и сам может убить, как убил, видимо, Бричкина, — вздыхает Анатолий. — А я ему нужен, скорее всего, для такого дела, какое только я один и смогу сделать.

— Внес ясность называется, — усмехается Олег. — А что же такое особенное можешь ты сделать? В чем таком ты незаменимый специалист?

— Слесарь самого высокого класса и универсального профиля! — необычайно торжественно произносит вдруг Десницын. — Вот в чем его бесспорный талант.

— А знаешь, Андрей, пожалуй, прав, — соглашается с Десницыным Олег. — Можно было бы отнести к твоим достоинствам еще и отчаянную смелость, но это в данной ситуации в такой же мере твой недостаток. Ну и что же ты ответил на предложение Грачева?

— Дал согласие на встречу с Тузом.

— Так я и знал! И если бы мы не встретили тебя с Андреем, попытался бы, наверное, осуществить ее, никого не ставя об этом в известность?

— Да, пожалуй… — запинаясь, признается Анатолий. — Зачем же мне было вас еще впутывать? Ну, а милиция или Татьяна Петровна просто запретили бы мне это.

— Да, смелость твоя, прямо надо сказать, не столько отчаянная, сколько безрассудная, — вздыхает Олег. — Когда же, однако, эта встреча должна состояться?