Воскрешение

— Именно так, красотка, — рассмеялся оборванец. — В этом секторе властвуют бабы — мутантки. Некоторые — ну, просто пальчики оближешь, однако толку мало. Гетеры создали сильную армию и несколько раз успешно отражали атаки других кланов. Поживиться красивыми рабынями никому не удалось. Хотя в целом эти мутантки довольно миролюбивы. Я пару лет жил на их территории. Каждые пять декад они трясли с меня налог, но вполне терпимый. Хуже всего, что находиться в зоне с несколькими тысячами женщин и найти себе одну на ночь — невозможно. У них сильная лесбийская любовь и странный способ оплодотворения. Секрет его — загадка для меня. Но мужики им для этой цели не нужны. В кабаках поговаривают, что в сектор Гетер убегают и простые женщины. Их принимают хорошо, но я обычных баб там не видел… И наконец, мы перешли к последней зоне. Это самое лучшее место в Морсвиле. Нет войн, банд, драк. Жаль, что проживание в нем столь дорого. Приходится платить буквально за все. У такого бродяги, как я, шансов задержаться там надолго немного. А так хотелось бы…

— Похоже на островок рая посреди океана ада, — иронично усмехнулся Тино.

— Так оно и есть, — согласился тасконец. — Полвека назад все кланы, за исключением Непримиримых, решили создать Нейтральную зону. В ней любой человек или мутант должен чувствовать себя в полной безопасности. Там же осуществляются переговоры, заключаются торговые сделки и подписываются союзные обязательства. В этом секторе без страха за свою жизнь отдыхают все лидеры кланов. Впрочем, имея большие средства, любой человек имеет право на удовольствие. Хорошее вино, еда, шикарные спальни и превосходные девочки. Что еще надо для счастья?

— Весьма спорный вопрос, но его мы обсуждать не будем, — возразил японец. — Скажи лучше, какие законы в этой Нейтральной зоне. Ведь наверняка у всех ублюдков в Морсвиле чешутся руки пограбить столь богатый район.

— Очень верное замечание, — кивнул Сфин. — Однако ни один клан на это не решится. Когда сектор создавался, было решено, что все зоны должны иметь к нему непосредственный выход. Само собой, Нейтралка оказалась в центре города. Если чья-либо армия захватит эту ключевую зону, то она получает стратегическое преимущество. Подобное другие кланы никогда не позволят. И закон гласит: нарушитель объявляется врагом всех. Против пятерых сильных противников в Морсвиле не устоит никто. То же самое грозит убийцам, ворам, насильникам. В своем секторе можешь делать все, что угодно, но при переходе границы забудь про свои вольности. Если совершено преступление в Нейтральной зоне, виновник не сможет спрятаться. Кланы обязаны его выдать. И на моей памяти прецедентов не было.

— А что ждет преступника? — поинтересовалась Линда.

Пожав плечами, морсвилец довольно спокойно ответил:

— Смертная казнь. Чаще всего беднягу четвертуют. Среди вампиров и чертей всегда много желающих выполнить эту процедуру. На центральной площади собираются тысячи горожан, чтобы поглазеть на происходящее…

— Но ведь наверняка в зоне случаются стычки, скандалы, ссоры? — произнес Аято. — Как разрешить их? Не думаю, что у вас есть суд…

— Все гораздо проще, — сказал оборванец, вновь усаживаясь на пол. — Ты вызываешь обидчика на поединок, выходишь на площадку для боев и решаешь проблему. Заставить сражаться никто не может, но отказаться — значит унизиться. Больше можешь в это заведение не заходить, тебя не обслужат. Ну, и слухи, слухи… Они распространяются быстро даже здесь.

Последние слова были сказаны с нескрываемой горечью. Сразу чувствовалось, что у этого человека на душе какой-то груз. Он постоянно носит его с собой и никак не может избавиться. Тасконец грязной рукой вытер набежавшую слезу и отвернулся к стене. Минуты на две разговор прервался.

— Вот в таком дерьмовом мире мы живем, — наконец вымолвил Сфин. — Не думаю, что очень обрадовал вас своим рассказом. Знаете, сейчас только вспомнил — самое удивительное в договоре между Морсвилом и Властелинами пустыни, что последние обязались соблюдать законы Нейтральной зоны. Почему? Лично я объяснения не нахожу.

Эта фраза сразу привлекла внимание разведчиков. Они уже поняли, что единственным местом, где им будет гарантирована безопасность, является этот сектор. Там хотя бы можно переждать какое-то время. Ведь до космодрома осталось всего двадцать пять километров. Один рывок. Для того, чтобы совершить его, надо оторваться и от мутантов, и от Коуна. Проходя через зоны Чистых и Непримиримых, это вряд ли удастся.

— Послушай, приятель, — обратился к тасконцу Храбров, — а откуда у тебя такая богатая информация? Но и это, пожалуй, не главное. Уж слишком развитой речью и интеллектом обладает обычный бродяга Морсвила.

— А ведь действительно странно, — согласился самурай.

Оборванец резко вскинул голову. В его глазах сверкнул гнев. Буквально мгновение он держал взгляд Олеся. Затем огонь погас, появилось отчаяние и безысходность. Совершенно расстроенный, морсвилец понурил голову. Несколько минут он молчал, словно что-то обдумывая, и наконец сказал: