Воскрешение

Фрэнки снова показалось, будто она слышит детский плач. Она прижала руки к ушам, зажмурилась:

— Хватит, хватит, хватит!

Призрачный звук не утихал. Она задумалась о ручках, что были на столе. Найдется ли в ней достаточно храбрости, чтобы с силой вонзить одну из них себе в глаз и, пробив мембрану, проткнуть мягкие ткани мозга?

Когда Фрэнки открыла нижний ящик, на нее уставился револьвер. Старенький. Она порылась, ища патроны, но нашла лишь заплесневелые останки нескольких пачек «Твинки»[10]. Фрэнки не раз слышала, что пирожные могут пережить апокалипсис, но очевидно, это было не так. Она взяла пистолет, открыла барабан и рассмеялась в голос, увидев, что тот был пуст. Принявшись снова обшаривать ящик, зарываясь под упаковки нездоровой еды, она почувствовала, как екнуло сердце, когда там обнаружился пистолет сорок пятого калибра с полной обоймой.

Оставив пустой револьвер в ящике, Фрэнки схватила сорок пятый, чувствуя, что вера к ней вернулась.

А потом снова услышала плач — на этот раз громче и настойчивее.

Она подошла к окну и выглянула наружу. Вид на главную площадь ей загораживала изгородь, однако задняя сторона террариума выглядела заброшенной. Фрэнки, стиснув зубы, подняла окно и выползла в ночь.

Пригнувшись, она пробралась к кустам. Неподалеку что-то зашуршало — Фрэнки подняла пистолет.

Она выскочила из зарослей и едва не споткнулась о детскую коляску. Та лежала опрокинутая, наполовину на обочине, наполовину на траве. Внутри ремнями был пристегнут мертвый младенец. Он поднял головку, посмотрел на нее и завыл. Розовая сорочка с рюшем, в которую он был одет, выглядела грязной и запятнанной, как проявлениями природной стихии, так и его собственными выделениями. Кожа на голове, которую некогда покрывали тонкие пушистые волосики, теперь местами отстала, обнажив тускло сверкающий череп. Младенец тщетно пытался высвободиться, протягивая к ней ручки. Переливчатый плач зомби-ребенка не утихал, и в этом пронзительном рыдании ощущался голод, смешанный с потребностью в утешении.

Фрэнки смягчилась. Она зашаркала к младенцу, по ее бледным щекам потекли слезы, оставляя дорожки на запекшейся грязи и крови. Ее не волновало, что ребенок был мертв. Он нуждался в ней. Она взялась за коляску, поставила ее, и младенец забормотал что-то, размахивая в воздухе грязными кулачками. Она протянула ему указательный палец, и холодные костлявые пальчики радостно обвились вокруг него. Детские глазки медленно поднялись, встретились с глазами Фрэнки. Потом их пустой взгляд потух, и труп резко рванулся вперед, раскрыв голодную почерневшую пасть в попытке впиться ей в руку.

Фрэнки вскричала, вырвав палец из хватки зомби.

— Это чё, нахрен, было, йоу?

Фрэнки нырнула за изгородь как раз за миг до того, как из-за угла появился Окорок с еще двумя подельниками — их тоже привлек детский плач.

— Латрон, ты иди с передней стороны, — приказал Окорок одному из них, и тот потрусил за угол террариума.

— Черт, йоу, — пролопотал второй. — Тут гребаный ребенок!

— Ну нахер, нигга, — выпалил Окорок, стараясь перекричать ребенка. — Я по-твоему что, дебил, Террелл? Вальни его, пока я проверю то окно.

Террелл навел дробовик на коляску и сдвинул цевье. Глаза у него были широко раскрыты.

— Я никогда не стрелял по детям, Окорок. То есть я много дерьма наделал ради братьев и никогда об этом не жалел. Но стрелять в ребенка… Мне кажется, это неправильно.

— Это уже не ребенок! Пристрели гребаного выродка и идем уже прикончим ту шлюху!

И словно в подтверждение его слов вопли младенца переросли в непонятную речь. Террелл выстрелом разорвал его пополам. Но ребенок все равно ерзал и пытался говорить. Террелл выбросил гильзу и стрельнул еще раз, уничтожив голову.

Фрэнки с криком выбежала из кустов. Террелл повернулся к ней. Она выпустила в него четыре пули, прежде чем он хотя бы успел нажать на спусковой крючок.

— Мой ребенок, — простонала она.

Окорок посмотрел на лежащего Террелла.

— Чокнутая сука!

Фрэнки, ощерившись, выстрелила в Окорока. Гангстер бросился на дорожку, поднял пистолет Черного и открыл огонь. Выстрелы прошли ниже цели, осыпав Фрэнки осколками асфальта и грязи, но она сама осталась невредима.

Из террариума донесся крик ужаса: Латрон обнаружил, какая участь постигла Си. Окорок, опешив, отвлекся на звук. Фрэнки улучила момент и выстрелила. У Окорока посреди лба расплылось багровое пятно. Он крякнул, его грудь поднялась,… и он затих.

Фрэнки встала над ним и несколько мгновений просто смотрела на него невидящим взглядом. А потом выпустила последнюю пулю Терреллу в голову, чтобы тот больше никогда не поднялся.

После этого в зоопарке стало тихо.

Фрэнки взглянула на останки малыша и тут же отвела взгляд.