Воскрешение

В простенькой комнатке с оштукатуренными деревянными стенами стояли две одноместные кровати; по требованию колдуна их раздвинули в стороны, а в образовавшийся проем поставили тумбочку. На постели Евы мерцал голубой экран лэптопа.

«Интересно, она уже доложила Верховному ковену, что мы снова в пути?»

Девушка, разумеется, обещала хранить в тайне их местонахождение, пока они путешествуют вместе, но разве колдуны держат слово?

— Чай будешь? — спросила Ева, кивая на электрочайник.

Сразу видно — британка! Вечно думаете, что чаем можно разрешить любую проблему.

Колдунья, похоже, обиделась, но Жеро плевать хотел на ее обиды.

— Я ушла из ковена, — сказала она, махнув рукой в сторону лэптопа.

Жеро расхохотался.

— Вот как? Написала заявление об увольнении?

— Ну а сейчас кто прикидывается дураком? По-твоему, я только и жду, чтобы ко мне подослали убийцу?

Ева развернула к нему монитор компьютера: в центре, поверх нескольких окон и фотографии черного кота («Колдуны духов-помощников не держат... Видимо, просто домашний питомец»), было открыто электронное письмо. Сообщение гласило: «Если отыщете кого-нибудь из братьев Деверо, передайте, что двери Верховного ковена для них всегда открыты. Правлению клана Мур пришел конец; от Майкла Деверо они сами нас любезно избавили, — Брайсон Сарасенс, Верховий ковен».

Прочитав письмо, Жеро не проронил ни слова — не знал, что и думать. Долгие месяцы он возглавлял собственный Мятежный ковен, ни секунды не сомневаясь, что Верховному ковену о них ничего не известно. Однако о существовании его ковена все-таки слышали и, по всей видимости, предположили (причем совершенно верно), что колдун создал Круг, намереваясь восстать против отца.

Ну вот, из всех «мятежников» только Жеро и уцелел.

На мгновение он вспомнил о Кари Хардвик, которая погибла при атаке на лондонскую резиденцию. Ей вообще не полагалось вступать в ковен, колдун знал об этом с самого начала, но Кари его просто ослепила: соблазнительная «взрослая» женщина, аспирантка, поразительно умная и не менее поразительно настойчивая. Жеро расстался с ней задолго до встречи с Холли, однако Кари всегда считала, что ведьма увела ее парня.

— Наверное, лучше поискать Холли, — сказал колдун, — Вместо Илая.

— Ни в коем случае! — быстро возразила Ева. — Сначала брат. С твоей Холли беды не оберешься. Держись-ка своих.

«А ведь я мог бы соединиться с Холли духовными узами», — с горечью думал он, глядя в окно.

Лунный свет опутал серебристой сетью бурлящее далеко внизу море. Кого бы ни полюбили ведьмы Катерс, всякий обречен утонуть.

Возможно, его сны — подмена действительного желаемым...

Жеро созерцал беспокойные волны, мечтая освободиться... от всего. И от Холли тоже.

— Чай готов! — объявила Ева, наливая кипяток в белую фарфоровую чашку, — Тебе — черный.

— И погорячее. Чтоб обжигало! — отозвался колдун.

На этих словах рука девушки дрогнула.

ДОКТОР ТЕМАР

Сиэтл

— О господи... — взволнованно пробормотал доктор Темар, глядя на график ЭКГ на мониторе компьютера, подключенного к Кари, — девушка не подавала признаков жизни несколько месяцев.

— Похоже, сердце заработало!» — обрадовался про себя, не решаясь произнести заветные слова: «Началось! Она оживает!»

В бледно-голубом хирургическом костюме, шапочке, перчатках и бахилах поверх туфель, доктор стоял посреди больничной палаты, глядя то на монитор, то на маленькую, неподвижную фигурку под простыней.

Сердцебиение усилилось.

«Не сделать ли низкоамплитудную ЭЭГ? Хотелось бы увидеть активность мозговых волн...»

Облизнув пересохшие губы, он шагнул к кровати.

Глухой ночью, под проливным дождем, Найджел перевез ящик с телом в подвал своего дома, возведенного в викторианском стиле: в университете сохранить задуманное в тайне было невозможно. Эксперименты с кошками — это одно, а вот если в лаборатории обнаружат труп девушки... Как тогда объясняться?

От пожаров и наводнений здание практически не пострадало: треснуло несколько окон да развалился чердак. Доктор навесил брезент и... продолжил исследования.

По лбу стекали бусинки пота. Сердце колотилось от восторга и ужаса. На протяжении веков, тысячелетий ученые бились над загадкой жизни и смерти, а постичь заветную тайну удалось лишь ему, Найджелу Темару.

«Не только ученые, но и волшебники, — подумал он — Роуз со своими сподвижниками ждет не дождется от меня новостей».

Итак, свершилось: Кари ожила!

Страх улетучился, доктор бросился к драгоценной пациентке. Ее лицо осталось мертвенно- бледным; темно-багровый оттенок, свойственный покойникам, оно так и не приобрело. Под кожей слабо голубели вены, на щеках не вспыхнуло ни тени румянца.

«А вдруг она не оживет полностью», — забеспокоился Найджел, вспомнив неудавшиеся опыты с котами.

Первого воскрешенного кота он назвал Осирис — в честь египетского бога, восставшего из мертвых.