Воскресение в Третьем Риме

Царю Ивану угрожали и мерещились яды (страх перед ядом – не худшая ли отрава?), Фавст находил для ядов противоядия не только в снадобьях, но и во внутреннем мире царя. Такие противоядия вырабатывались в ходе бесед с глазу на глаз. Не к этим ли беседам восходит царский псевдоним Парфений Уродивый, которым подписано и «Послание неизвестному против люторов. Творение Парфения Уродивого». Парфений значит «Девственник». Так царь Иван назвал себя, вступая в четвертый брак, а Парфений Уродивый выступает против тех, кто женится после смерти жены. В этом его юродство (Уродивый – Юродивый). Не знаю, стоит ли употреблять слово «амбивалентность», когда «юродство» и точнее и шире. Владимир Карпец предлагал мне перевести имя Кретьен де Труа как Юродивый Троянец. Иван же Грозный – Юродивый Девственник, женившийся семь раз. Если не Юродивого Троянца, то другие рыцарские романы Юродивый Девственник (не Троянец ли?) тоже читывал.

«Где ли Екати темные и страшные мечты, и Трофиниева по земли играния и волшвения?» – цитирует Иван Грозный Григория Богослова в первом послании Курбскому, но цитата эта читается как собственный вопрос царя Ивана, в ней слышится его собственный голос, напоминающий тайные беседы, а в них, кроме Курбского, наверняка участвовал и Фавст Темные и страшные мечты Гекаты были сокровенной областью Фавста (не говорили ли в свое время о фавстовщине, как теперь говорят о чудотворцевщине?). Фавст знал толк и в дионисийстве: «И Дионисия и стегну болящая и без времени рождения, яко же другоицы глава прежде; и фивеем безумие, сего почитающи и Семелию моления покланяема, и макидонским юношам сгружаемым ранами имиже почитается богиня». Не из области ли тех македонских юношей, стружаемых ранами, брала свое начало Македоница, она же Таитянка? Гласы и плища и плясания не пожелает ли повторить сам царь Иван Васильевич со своими опричниками, чье прозвание «кромешники» прямо напоминает древние оргии? Но Фавсту принадлежит и магическая острота «опричник-порченик», и одной такой остроты было достаточно для смертного приговора и мучительной казни. Фавст едва ли культивировал древние оргиастические культы при царском дворе, скорее он лечил подобное подобным. Испытанным противоядием для царя была шахматная игра, в которую вовлек его Фавст. В толковании Фавста шахматы означали притчу о царе (короле) в истории. Король проигрывает, потерпев мат, когда ему некуда отступить, а когда король выигрывает, ему некуда ступить, так как игра закончена и фигуры убраны с доски. Так что государь всегда не у дел, но без него в истории делать нечего. Все в истории совершается ради государя, но король терпит мат, отрекается от престола, когда начинает действовать. Так Иван Грозный дважды терпел мат, отрекаясь от престола: в 1564 году, когда он уехал в Александровскую слободу, и в 1575 году, когда он посадил на московский престол поддельного государя Симеона Бекбулатовича, но всякий раз, отрекаясь от престола, царь начинал действовать, нарушая правила царской игры, что королю не подобает, как свидетельствуют шахматы: король правит одним своим присутствием. Отсюда предание о «праздных королях» Меровингах, чье сакральное звание было клеветнически переосмыслено: король празден, пока он не делает зла, а когда он делает зло, он больше не король. Из праздных королей в романе «Айвенго» Черный Рыцарь, «Le Noir Faineant», он же Ричард Львиное Сердце, Plantard, Пылающий Отпрыск; того же происхождения в русской литературе Илья Голубиное Сердце, тезка Ильи Муромца, хоть и Обломов.