Восходящее солнце

«Тогда отчего все эти иски? Сумитомо Кори только что выиграла громадный антидискриминационный иск. Я читала, что одна треть японских корпораций имеют иски, возбужденные американскими сотрудниками. Как с этим?» «Это совершенно объяснимо», ответил выступающий. «Каждый раз, когда иностранная корпорация начинает делать бизнес в новой стране, она склонна совершать ошибки, пока не привыкнет к обычаям новой страны. Когда в пятидесятых-шестидесятых американскиекорпорации впервыестали мультинациональными в Европе, они испытывали трудности в новых странах и против них тоже возбуждались иски. Поэтому нет ничего особенного в том, что, придя в Америку, японские корпорации тоже переживают некий период приспособления. Необходимо проявить терпение.» Какой-то мужчина сказал со смехом: «Было когда-нибудь время, когда не было необходимости проявлять терпение с Японией?» Но говорил он с раскаянием, а не с гневом.

Остальные в зале продолжали делать заметки.

«Офицер? Я – Джим Дональдсон. В чем дело?»

Я повернулся. Доктор Дональдсон был высоким, худым человеком в очках, с аурой аккуратности, почти высокомерия. Он был одет в стиле колледжа: твидовый спортивный пиджак и красный галстук. Из кармана рубашки торчала солидная пачка карандашей и ручек. Я предположил бы, что он инженер. «Просто у меня пара вопросов о лентах Накамото.»

«Каких лентах Накамото?»

«Тех, что были в вашей лаборатории прошлой ночью.»

«В моей лаборатории? Мистер, э-э?…»

«Смит, лейтенант Смит.» Я дал ему карточку.

«Лейтенант, извините, но я не понимаю, о чем вы говорите. Какие ленты в моей лаборатории прошлой ночью?»

«Ваша секретарша, Кристен, сказала, что все в лаборатории допоздна работали над какими-то лентами.»

«Да, это верно. Большая часть персонала.»

«И что эти ленты привезли от Накамото.»

«От Накамото?» Он покачал головой. «Кто сказал вам такое?»

«Она сказала.»

«Я уверяю вас, лейтенант, ленты были не от Накамото.»

«Я слышал, было двадцать лент.»

«Да, по меньшей мере двадцать, но я не уверен в точной цифре. Однако они были от Макканн-Эриксон. Рекламная кампания для пива Асахи. Нам надо было сделать трансформацию надписей на каждом клипе. Теперь пиво Асахи – номер один в Америке.»

«Вопрос стоит о Накамото…»

«Лейтенант», сказал он, с нетерпением поглядывая на подиум, «позвольте мне вам кое-что объяснить. Я работаю на Исследовательские лаборатории Хамагучи. Компания Хамагучи является собственностью Каваками Индастриз. Конкурента Накамото. Среди японских компаний конкуренция очень интенсивна. Очень интенсивна. Поверьте мне на слово: моя лаборатория прошлой ночью не выполняла никакую работу над лентами Накамото. Такое не может произойти никогда, ни про каких обстоятельствах. Если это сказала моя секретарша, то она ошиблась. Такое абсолютно за пределами мира реальности. Мне пора выступать. Что-нибудь еще?»

«Нет», сказал я, «спасибо.»

Раздались редкие аплодисменты – лектор на подиуме закончил доклад. Я повернулся и вышел из комнаты.

* * *

Я уже выезжал на Бонавентура, когда с гольфа позвонил Коннор. Он говорил с раздражением: «Я получил ваш вызов. Мне пришлось прервать игру. А ставка была хороша.»

Я рассказал ему о назначенной на час встрече с сенатором Мортоном. «Олл райт», сказал он. «Подхвати меня здесь в десять тридцать. Еще что-нибудь?»

Я рассказал о моих поездках в ЛРД и Хамагучи, потом о разговоре с Дональдсоном.

Коннор вздохнул: «Это была напрасная трата времени.»

«Почему?»

"Потому что Хамагучи финансируется Каваками, а они конкуренты Накамото.

Никоим образом их не заставить сделать хоть что-то в помощь Накамото."

«Так Дональдсон и сказал мне», отозвался я.

«Куда теперь катишь?»

«В видеолабораторию УЮК. Я все еще пытаюсь получить копии с лент.»

Коннор сделал паузу. «Я должен знать что-нибудь еще?»

«Нет.»

«Прекрасно. Увидимся в десять тридцать.»

«Почему так рано?»

«В десять тридцать», повторил он и повесил трубку.

* * *

Как только я положил трубку, телефон снова зазвонил. «Предполагалось, что ты сам мне позвонишь.» Это был Кен Шубик из «Таймс». Он говорил хмуро. «Извини, я был связан. Мы можем сейчас говорить.»

«Конечно.»

«Ты добыл мне информацию?»

«Послушай-ка.» Он сделал паузу. «Ты где-нибудь рядом?»

«Примерно в пяти блоках от тебя.»

«Тогда заверни на чашку кофе.»

«Ты не хочешь говорить по телефону?»

«Ну…»

«Брось, Кен. Ты обо всем говоришь по телефону.» Шубик, как и все репортеры «Таймс», любил сидеть за столом перед компьютером с надетыми наушниками и весь день напролет говорить по телефону. Это был его предпочтительный стиль работы. Весь его персонал находился перед ним, во время разговора он одновременно мог делать записи в компьютер. Когда я работал пресс-офицером, мой кабинет находился в штаб-квартире полиции в Центре Паркера в двух блоках от здания «Таймс». И все же репортеры вроде Кена предпочитали говорить со мной по телефону, чем видеться лично. «Заворачивай, Пит.»

Все было достаточно ясно.

Кен не хотел говорить по телефону.

«Окей, прекрасно», сказал я. «Встретимся через десять минут.»

* * *