Читаем Восхитительные женщины. Неподвластные времени полностью

Семья могла быть образцом для любого: счастливая, дружная, беспечная, любящая, хлебосольная. Елена Сергеевна не имела никаких проблем ни с продуктами (когда вся страна жила или впроголодь, или по карточкам), ни с бытом (хозяйством занималась прислуга). К Евгению Александровичу вполне законно применяют характеристику, данную Булгаковым мужу своей романной Маргариты: он и правда был «молод, красив, добр, честен и обожал свою жену». К тому же образован, талантлив, обаятелен, благороден и занимал весьма немалые посты: с 1922 года он работал в Военной академии имени Фрунзе – сначала начальником учебного отдела, а затем помощником начальника академии, с 1928 года служил начальником штаба Московского военного округа, которым командовал небезызвестный Иероним Уборевич. Его жена Нина Владимировна, в прошлом актриса, дружила с Ольгой Бокшанской, жившей вместе с Шиловскими, и через нее – со многими актерами МХТ.

Любовь Евгеньевна Белозерская

В доме военспецов в Ржевском переулке, куда в начале 1929 года вселились Уборевичи и Шиловские, постоянно проходили музыкальные вечера, артистические встречи или домашние «приемы» для семей военных, и везде блистала Елена Сергеевна, признанная одной из первых красавиц Москвы. Мнения знавших ее расходятся, насколько и в чем была она красивой, но в том, что Елена Сергеевна была полна непреодолимого обаяния, привлекавшего к ней любого, – сходятся все. Один из ее знакомых вспоминал: «Когда Елена Сергеевна входила в гостиную, дамы наши вздрагивали и спешили отвлечь внимание своих мужей». Всегда элегантно и со вкусом одетая, тщательно причесанная, с маникюром – что редкость среди тогдашних высокопоставленных жен, – и благоухавшая духами от Герлена, она ко всему прочему была на редкость внимательной и благожелательной собеседницей.

Михаил Афанасьевич Булгаков

Однако какой бы счастливой ни выглядела со стороны жизнь Шиловских, Елене Сергеевне, как и будущей булгаковской Маргарите, словно чего-то не хватало: «Мне иногда кажется, что мне еще чего-то надо, – писала она сестре, которая тогда вместе с труппой МХТ была в Европе. – Ты знаешь, как я люблю Женей моих, что для меня значит мой малыш, но все-таки я чувствую, что такая тихая, семейная жизнь не совсем по мне. Или вернее так, иногда на меня находит такое настроение, что я не знаю, что со мной делается. Ничего меня дома не интересует, мне хочется жизни, я не знаю, куда мне бежать, но хочется очень. При этом ты не думай, что это является следствием каких-нибудь неладов дома. Нет, у нас их не было за все время нашей жизни. Просто, я думаю, во мне просыпается мое прежнее «я» с любовью к жизни, к шуму, к людям, к встречам и т. д. и т. д. Больше всего на свете я хотела бы, чтобы моя личная жизнь – малыш, Женя большой – все осталось так же при мне, а у меня кроме того было бы еще что-нибудь в жизни, вот так, как у тебя театр».

Конец «тихой семейной жизни» наступил, как считается, в феврале 1929 года, когда, по воспоминаниям Елены Сергеевны, она познакомилась с Михаилом Булгаковым. «Это было в 29-м году в феврале, на масленую. Какие-то знакомые устроили блины. Ни я не хотела идти туда, ни Булгаков, который почему-то решил, что в этот дом он не будет ходить. Но получилось так, что эти люди сумели заинтересовать составом приглашенных и его, и меня. Ну, меня, конечно, (привлекла) его фамилия. В общем, мы встретились и были рядом». Своему брату она писала об этой встрече: «Сидели мы рядом… у меня развязались какие-то завязочки на рукаве… я сказала, чтобы он завязал мне. И он потом уверял всегда, что тут и было колдовство, тут-то я его и привязала на всю жизнь».

Чаще всего говорят, что дело было в доме художников Моисеенко (хотя есть и другие версии – например, что встреча произошла на вечере у Уборевичей). Елена Сергеевна была с Шиловским, а Михаил Афанасьевич с женой – Любовью Белозерской. Но присутствие супругов не помешало ни знакомству, ни вспыхнувшему чувству. «Это была быстрая, необыкновенно быстрая, во всяком случае с моей стороны, любовь на всю жизнь», – говорила позже Елена Сергеевна. Сначала Булгаков пригласил ее кататься на лыжах, потом в театр на генеральную репетицию, потом – актерский клуб, репетиции, рестораны, прогулки по старой Москве… Однажды она взмолилась – мол, устала, надо наконец выспаться… Ночью он пришел: «Взял под руку и на все мои вопросы и смех – прикладывает палец ко рту и молчит, – вспоминала Елена Сергеевна. – Ведёт через улицу, приводит на Патриаршие пруды, доводит до одного дерева и говорит, показывая на скамейку: здесь они увидели его в первый раз. И опять – палец у рта, опять молчание…»

Ольга Бокшанская – личный секретарь Владимира Немировича-Данченко

Михаил Булгаков и Елена Шиловская (Булгакова)

Перейти на страницу:

Все книги серии Виталий Вульф. Признания в любви

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии