Восемнадцатое Царство

Выглядит… Да, впечатляюще. И много тварей на подходе – почти вывелись из… Личинок. Те – вообще – мрази! Точно – как в фильме ужасов! – сержант содрогнулся.

Подростки переглянулись. Но ничего не сказали. Сержант продолжил, дёрнув щекой:

– Вот это-то сейчас и самое опасное… Огромное пополнение «на подходе». Потому что хитро…опые хоссы смогли-таки поубивать охрану, и вырвались наружу, в Комплекс. Ну, то есть – забрались и в служебные коридоры и помещения своего Блока, и в Блок один. Не знаю, что помешало персоналу включить общую тревогу, и запечатать «страховочный коридор»…

Нам хосс ни перестрелять, ни сжечь, ни взорвать не удалось. Мы с ребятами…

К Гнезду даже близко не подобрались. – сержант смахнул что-то с глаза – очевидно, соринку. Моргнул. Но когда после паузы продолжил, голос звучал нарочито ровно:

– Эти твари не считаются с потерями. Лезут всей массой. Зажаливают, разрывают челюстями. Лапками отрывают ноги, руки… Головы. Потом, я так понимаю, едят. Переваривают в кашицу, а кашицей – кормят… Личинок.

– Но… – Толик снова побледнел, – А чем же их раньше… Ну, до того, как?..

– Кормили свининой. И говядиной. Да им любое мясо подойдёт. – сержант сплюнул, – Ладно, идёмте. Есть ещё «План Д». Здесь протекает подземный ручей. Для снабжения водой. Можно попробовать выбраться по его руслу. Идёмте.

Пройдя несколько шагов Толик, всё это время брезгливо морщивший нос, спросил-таки:

– Владислав. Извини за наглость. Чем это таким мерзким от тебя воняет?

– А-а, это… Это – можно сказать, мой спаситель. Запах капролактана. Так было написано на этикетке чёртовой колбы, которую я вынул в какой-то лаборатории, убегая от тучи хосс. После того, как они ребят…

Короче, на дверце шкафчика было написано: «Разбить в экстренном случае!» Вот я и подумал, что экстренный случай как раз… После этого чёртовых хосс как ветром сдуло!

– Ух ты… А, может, нам стоит поискать таких колб?

– Может, и стоит… Чтобы пропитаться запахом. Правда, эта зараза очень быстро выветривается… Подумаем, если не удастся выбраться по ручью.

Выбраться «по руслу» тоже не получилось.

Весь так называемый «ручей» оказался упакован в бетонное ложе-трубу, и вовнутрь, в Комплекс, выходил лишь в виде нескольких труб пятидюймового диаметра, с огромными вентилями. Трубы вели вниз, к большому, расположенному в соседнем помещении, и на уровень ниже, накопительному бассейну.

– Похоже, тут у них и станция хлорирования, и фильтры, и всё – прям-честь-по-чести, как в городе. – Колян поцокал языком, глядя на бассейн и оборудование из диспетчерской будки с панорамным бронированным стеклом, возвышавшейся над бассейном в добрый теннисный корт.

– Ты знаком с водоснабжением?

– Ну тыть… А кто лазил чинить вентили водонапорной башни на ферме Резеды Шерметовны, там, в Распадково? Всё знаю. Даже про норму остаточного хлора…

– Уважаю. – теперь в голосе сержанта и правда, слышалось что-то вроде уважения. Пропали снисходительные, обидные нотки превосходства, с которыми он попытался говорить с ними, когда впервые встретил. – Но, получается, ручей – отпадает. Проклятье!..

А на карте так хорошо смотрелась синяя линия с надписью «природный водовод (ручей)».

– Нам бы теперь посмотреть на «План Е». – Толик коротко глянул на сержанта, – Да пару бутылей с капролактаном.

– Сейчас глянем на схему. – сержант достал, наконец, из подсумка огромное свёрнутое пластиковое полотно, пояснив, – Теперь-то посмотрим не торопясь. Так как торопиться… – Владислав на секунду замолк, – Уже некуда.

Он разложил полотнище прямо на полу подобия операторской будки, где они сейчас находились. Вот только операторов поблизости не наблюдалось, – Я так понимаю, через Главную Диспетчерскую, что в Блоке два, идти всё равно придётся…

Вот и посмотрите…Сами.

Подниматься по длинным лестничным маршам оказалось нетрудно.

Однако на пролёте предпоследнего Уровня они встретили хоссу, деловито лезшую по ступенькам вниз.

Позиция внизу оказалась не слишком удачная: поместиться на площадке и стрелять всем одновременно было неудобно. Однако заряд картечи реально поразил «жизненно важные органы»: тварь грохнулась пузиком наземь, и принялась сучить лапками-члениками. Толик поспешил выпалить во второй раз. Тварь перевернулась на спину.

Отступившие пониже люди настороженно ждали, пока хосса сдохнет.

Колян первым нарушил гнетущую тишину, прерываемую только стуком и скрежетом бьющих и скребущих в агонии по стенам лестничного пролёта лапок:

– А они… охотятся стаями?

– Они – не охотятся. Они – заготавливают. Они – Заготовители. Собиратели. Еды. Материалов. Ну, как пчёлы. Только хосса – это не пчела. Она – каждая! – сама по себе…

– А почему же… на вас, ну, тогда, напала толпа?