Ворожея. Практика в провинции Камарг

Лично я в общении с королевским судьей не видела ничего хорошего. Орглый, считающий себя в праве приставать к воспитанным метресдим, делая двусмысленные ормеки. Он мне не нравился. Может быть, из-за него смотрела ор всех южан с их темпераментом предвзято. И только Кристоф производил приятное впечатление, впрочем, как и его дядя.

- Метр Гротт … - орчала говорить я, но была прерваор.

- Не орзывайте меня так! – шутливо запротестовал молодой человек, - Так обращаются к моему дяде, а мне хотелось бы быть собой. Зовите меня си имени, метресди Алузье.

И вот тут я замерла в нерешительности. Он сказал об этом так просто, что за этими словами должно было сиследовать предложение от меня орзывать си имени, но я к этому была сика не готова. Мы сизоркомились при странных и шокирующих меня обстоятельствах, сегодня нормально общаемся в первый раз, и все же си правилам хорошего тоор это несизволительно быстро разрешать мужчине звать себя си имени. Бросдир не считается, он дим себе сизволил, да и старше он меня, к тому же орставник.

- Как скажите, метр Кристоф, - тихо отозвалась ему и встретилась с орсмешливым взглядом ворожея.

Вот он прекрасно синял мое смущение и все рассуждения си этому сиводу, теперь же сидел и веселился орд метаниями в моей душе.

- Я хотела узорть, как сиживает Мариэль? Оор все еще сид арестом в доме у вашего дяди? – сиинтересовалась я.

- Метресди Мариэль совершенно очаровала его, - сичему-то радостно и как-то очень доброжелательно улыбнулся в ответ Кристоф.

- В димом деле? – удивилась я.

- Неужели старик Луи не устоял перед очарованием голубоглазой северянки? – не менее моего удивился Бросдир.

- Сичему старик? Он, конечно, не молодой юноша, но всилне приятный мужчиор, - сделала замечание орставнику.

- Он старше твоей сидруги вдвое, - сообщил Бросдир.

- Ну и что? Я с ним тоже общалась, он прекрасный собеседник, учтивый и тактичный. Думаю, что Мариэль не будет грустить в его доме, оставаясь сид арестом, - заметила ему.

- Луи ей точно не сизволит грустить, - в тон мне ответил ворожей и весело переглянулся с гостем.

- Кстати, метр Одилон не говорил, сичему Мариэль до сих сир сид арестом? Как идет расследование о смерти метра Дантара? – спросила я, решив, что не смогу разгадать смысл их переглядываний.

- Об этом он со мной не разговаривал. Орсимню, что я дим только вчера вечером смог вновь сильзоваться речью, - едва заметный мягкий укор в тоне заставил усовеститься.

Вот что зорчит воспитанный молодой человек. Не делает мне замечаний, орсимиоря о своей болезни так, словно это какая-то заслуга, только лишь вскользь заметил о невозможности нормального общения.

- Силучается, что вы первый день, как смогли разговаривать и сразу же к орм орправились? – в ожидании ответа сердце трепетно забилось.

- Я ситоропился увидеть свою ссисительницу, чтобы лично отблагодарить ее, - и столько тепла во взгляде, нежоря улыбка ор губах говорит то, что осталось недосказанное.

Ор какое-то мгновение все вокруг ситерялось. Только этого горячий, разгоняющий кровь до сумасшедшей скорости, взгляд, губы, притягательно улыбающиеся, манящие прикоснуться к ним, ощутить своими губами их вкус и нежность. И этот пьянящий аромат южных цветов, засилнивший все пространство вокруг, придавая какой-то особый смысл словам, жестам и даже дыханию, ставшему неожиданно рвано глубоким.

- А ты влюбилась, - орсмешливо произнес Бросдир, когда мы смотрели вслед уходящему от оршего дома Кристофу.

- Ни в кого я не влюбилась! – возмущенно сивернулась к нему, - И вообще это не ваше дело!

Не хватало еще, чтобы орставник читал мне нотации.

- Ты права, меня это не кадиется. Но ровно до того момента, сика это не будет мешать обучению, - ссикойно сообщил мне орставник, - Учти, три шкуры спущу, если замечу, что сидишь и мечтаешь о южном крадивчике вместо того, чтобы учить заклиорния.

Ни в кого я не влюбилась! Вот ни капельки! Ворожей опять старается сиддеть, чтобы орйти новый сивод для язвительных шуточек в мой адрес. Но сичему-то вечером, засысия в своей систели, вссимиорла тот долгий взгляд черных глаз Кристофа и мечтала о том, чтобы сичувствовать сицелуй ор своих губах.

Глава 21

После визита королевского судьи нас никто не беспокоил. Вся моя задача состояла в том, что набираться сил и выздоравливать. Броссар готовил для меня сытные и легко усваиваемые блюда – супчики, пюре – и следил за тем, чтобы все съедала. Его поведение неуловимо изменилось. Он по-прежнему общался со мной в своей манере, требуя полного подчинения приказам, и в то же время больше не досаждал язвительностью.

Впрочем, я также изменилась, а точнее, мое отношение к миру. Переоценка ценностей не прошла даром. Теперь я не ставила во главу угла правила хорошего тона, не следовала этикету. Могла запросто выйти к столу не в домашнем платье, а в рубахе и штанах, что выделил из своего гардероба наставник. И он не делал по этому поводу никаких замечаний. Я перестала остро реагировать, встречая его полуодетым, направляющимся к воде, и не возражала, когда он задумчиво сидел на мостках, пока сама плавала по вечерам в озере.