Ворошилов

Опять перед Ворошиловым горькие дороги отступления, как в июне под Могилевом, а в июле — августе под Ленинградом. Бредут навстречу беженцы и, что гораздо хуже и тревожнее, отдельные бойцы и командиры. Они вырвались из окружения, они потеряли свои части и командиров, их надо собрать, вооружить, вновь повести в бой. Выходят и целые соединения, с оружием и командирами, решительными, хладнокровными и инициативны-» ми. Этих надо только одобрить, направить — и они будут сражаться, сражаться до конца: ведь позади Москва, и отступать некуда! Воля советских воинов не сломлена!

Вот в небольшом одноэтажном домике, в помещения штаба фронта, перед Ворошиловым навытяжку стоит рослый и статный красавец генерал. Он только что со штамбом армии, присоединив по пути ряд частей и соединения, с боем вышел из окружения. Но маршал суров:

— Как это вы со штабом, но без войск шестнадцатой армии оказались под Вязьмой?

— Командующий фронтом сообщил, что части, которые я должен принять, находятся под Вязьмой…

Генерал предъявляет письменный приказ. В разговор вступает только что прибывший новый командующий фронтом — Г. К. Жуков. Он дает указания генералу, и тот уходит, чтобы немедленно поспешить к Волоколамску. Через неделю-другую его будет знать вся страна, и имя его навечно войдет в историю нашей Родины — это Константин Рокоссовский.

День следует за днем, без сна и отдыха. 12 октября Ворошилова отзывают в Москву.

Гитлер давно и много раз на словах уничтожал Красную Армию. Если верить его речам, то в октябре 1941 года перед вермахтом практически нет боеспособных советских дивизий. Нет их и в советском тылу: в этом убежден Гитлер, в это верят его генералы, в этом старается убедить других и адмирал Канарис, начальник абвера, военной разведки. Однако все они жестоко ошибаются.

Глубоко в тылу согласно решению ГКО формировались 10 резервных армий. Главное управление формирования и укомплектования войска РККА (Главупраформ), возглавляемое Е. А. Щаденко, ежедневно сообщало в Москву, как готовятся резервы. Ворошилову было поручено контролировать формирование и обучение резервных частей и соединений.

13 октября он выехал в глубь страны. Инспектируемые им войска формировались в Московском, Приволжском, Уральском, Южно-Уральском и Среднеазиатском военных округах. Огромные расстояния и постоянные разъезды — вот измерения жизни маршала в течение последующих 14 месяцев.

Создание резервных соединений было исключительно сложным делом: наша страна ощущала недостаток во всем. Мало было собрать необходимое количество людей (людские ресурсы не безграничны, рабочие руки требовались и на заводах, и в колхозах), но этих людей следовало одеть, и одеть тепло — близилась зима, накормить, а продовольствия остро не хватало, обучить — подавляющее большинство их не служило в армии — и главное — вооружить, вооружить, вооружить! Промышленность страны в ту осень не была в состоянии производить все необходимое армии: важные промышленные области захватил враг, эвакуированные на восток предприятия еще не развернули производство. Армия нуждалась в самых существенных видах вооружения — не хватало даже винтовок.

И все же резервы готовились, не могли не готовиться: враг вел наступление на Москву, и вся страна участвовала в решающей схватке. Воля советского народа, его благородные цели в войне, его решимость отстоять свое социалистическое Отечество были с исчерпывающей полнотой охарактеризованы в речи И. В. Сталина на Красной площади 7 ноября 1941 года. Эта речь широко известна, но отнюдь не все знают, что в этот день и в Куйбышеве, где тогда находились высшие государственные, партийные, военные учреждения страны[44], состоялся парад.

Командовал парадом генерал-лейтенант М. А. Пуркаев. Ровно в десять утра на площадь выехал Ворошилов. Объехав войска, он поднялся на трибуну и произнес речь. Маршал говорил о тяжелом положении нашей страны, об опасности, о суровой борьбе, о том, что гитлеровцы бросают на фронт все новые и новые полчища.

— Мы обязаны все эти полчища истреблять дочиста, без остатка. Это наш великий и святой долг. Мы защищаем свою Родину, свой дом, наше великое будущее. Мы будем биться, истреблять фашистских разбойников, сколько бы их ни было, и так долго, сколько требуется для их полного уничтожения. Гитлер с его фашистским генералитетом жестоко ошибается, полагая, что Красная Армия, советский народ уже накануне исчерпания своих сил… Нет, господа фашисты. Вооруженные Силы, боевые резервы и ресурсы страны Советского государства еще настолько велики, что их больше чем достаточно, чтобы воевать с вами до вашей полной гибели, до вашего изничтожения вчистую!

Ворошилов хорошо знал, что говорил: он был одним из тех, кто приводил эти ресурсы нашего народа в действие. Время в ту пору у него было расписано по минутам. Вот только один день — 25 ноября 1941 года[45].