Ворошилов

Германские милитаристы всегда умели наладить военную машину. Достаточно вспомнить первую мировую войну, когда они умудрились четыре с лишним года вести войну с противником, существенно превосходившим армию Германии и в людских и в материальных ресурсах. А тут, в июне 1941 года, военная мощь фашистского блока, на который работала промышленность почти всей капиталистической Европы, обрушилась на Красную Армию.

Первый удар врага был страшен. 190 дивизий, полностью укомплектованных личным составом, вооружением и транспортом, располагали 5,5 миллиона человек, 3712 танками, 4950 боевыми самолетами, 47 260 орудиями и минометами. Этой невиданной дотоле в истории военной махине в западных приграничных округах противостояли не полностью укомплектованные и оснащенные 170 советских дивизий и 2 бригады (всего 2,9 миллиона человек), рассредоточенные по фронту и в глубину. Войска располагали значительным количеством устаревших самолетов с ограниченным летным ресурсом и всего 1540 самолетами новых типов, большим количеством легких танков старых конструкций и всего 1800 тяжелых и средних тапков (в том числе 1475 новых типов). Орудий и минометов было 34 695. Таким образом, соотношение сил с самого начала было далеко не в пользу советских войск: по личному составу вражеские дивизии превосходили наши войска в 1,8 раза, по средним и тяжелым танкам — в 1,5 раза, по боевым самолетам новых типов — в 3,2 раза, по орудиям и минометам — в 1,25 раза. На направлениях главных ударов противник обладал еще большим, временами подавляющим превосходством в силах и средствах. Инициатива была на стороне фашистов, они первыми наносили удар, а в современной войне тот, кто наносит удар первым, располагает если не решаюшим, то, во всяком случае, весьма существенным преимуществом. На этот счет маршал Жуков писал: «Внезаппый переход в наступление в таких масштабах, притом сразу всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, то есть характер самого удара, во всем объеме нами не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б. М. Шапошников, К. А. Мерецков и руководящий состав Генерального штаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день мощными компактными группировками на всех стратегических направлениях с целью нанесения сокрушительных рассекающих ударов».

На всех направлениях с первых же часов развернулись ожесточенные сражения. Хорошо известен героизм защитников Брестской крепости. Но столь же упорно сражались советские войска под Лиепаей, на Рава-Русском направлении, в районе Перемышля… Накал боев был исключительно высок. Сражения в Минском укрепленном районе, под Могилевом и Витебском, под Луцком, Ровно и Дубно, жестокая борьба за Даугавпилс, контрудары на Лепельском направлепии, упорные бои за Житомир и Бердичев — вот только небольшая часть ратных дел защитников пашего Отечества в первые недели войны. В невероятно сложной обстановке, ценою своей жизни стремились они задержать врага.

Для руководства военными действиями 23 июня была создана Ставка Главного Командования Вооруженных Сил СССР во главе с наркомом обороны С. К. Тимошенко. Ворошилов был включен в ее состав, и с этого дпя для него вновь наступила боевая страда.

Положение на фронте между тем обострялось. Используя свои преимущества, немецко-фашистские войска рвались в глубь страны. Особо опасной была ситуация на Западном направлении — на прямом пути в Москву. Командующий Западным фронтом генерал армии Д. Г. Павлов оказался не на высоте, потерял управление войсками, и находившиеся в его распоряжении достаточно крупные силы не были использованы должным образом. Это грозило тяжелыми последствиями. Для помощи командованию Западного фронта были направлены маршалы Б. М. Шапошников и Г. И. Кулик. 27 июня туда же выехал Ворошилов.

Страшными были фронтовые дороги в те страшные дни июня сорок первого. Машина Ворошилова то и дело обгоняла колонны войск, спешившие на фронт. Навстречу им нескончаемой вереницей тянулись беженцы — испуганные, нередко полуодетые женщины, дети, старики. А над дорогами, вдоль них, особенно у мостов, над железнодорожными станциями кружили, пикировали, шли бреющим полетом самолеты врага: фагаиотс#ая авиация сумела в первые дни достичь господства в воздухе.

В Могилеве Ворошилову стало ясно: положение еще хуже, чем это представлялось издалека. Потеряв управление, командование Западного фронта не знало целиком обстановки и, следовательно, не могло реально воздействовать на ход событий. Вот выдержка из разговора начальника Генерального штаба Жукова и начальника штаба Западного фронта генерала В. Б. Климовских в два часа ночи 28 июня: «У аппарата Жуков. Доложите, что известно о 3-й, 10-й и 4-й армиях, в чьих руках Минск, где противник?

Климовских. Минск по-прежнему наш. Получено сообщение: в районе Минска и Смолевичи высажен десант. Усилиями 44-го стрелкового корпуса в районе Мипска десант ликвидируется.