Ворошилов

По требованию РВСР включилось в борьбу против мятежников и войско Махно. «Батька» издал прокламацию под оригинальным заголовком «Кто такое Григорьев?», где назвал атамана «разбойником», «контрреволюционером», «авантюристом», «провокатором-погромщиком».

19 мая Полтавская группа Егорова выбила григорьевцев из Кременчуга, а моряки Днепровской флотилии — из района Черкасс. Части Дыбенко и Пархоменко соединились с частями Егорова, заняв Кривой Рог и станцию Долгинцево. 21 мая войска Григорьева были разбиты под Киевом. 22—23 мая красные захватили Александрию, Знаменку — главные базы мятежников. До конца мая григорьевцев вытеснили из Николаева, Очакова и Херсона. За десять дней боёв возомнивший себя хозяином Украины атаман Григорьев потерял своих солдат более трёх тысяч убитыми и пять тысяч пленными. Это была почти треть всей его армии.

Мятежники разбегались по домам, атаманы уводили в безопасные места поредевшие отряды из-под руки своего вождя. Из 23 тысяч повстанцев у Григорьева осталось немногим более трёх тысяч.

В июне повстанческие остатки скрылись в дальних степных сёлах и перешли к партизанской войне. Они совершали налёты на Александрию, перерезали железнодорожные пути, грабили эшелоны. Лично Григорьев с кучкой преданных ему «незалежников» скрывался в Чигиринских лесах и в Холодном Яру.

В июле с Григорьевым встретился Махно и предложил ему военный союз против «белых и красных». Крепко потрёпанные деникинцами и Красной армией отряды Махно насчитывали менее четырёх тысяч бойцов. «Батька» и атаман решили объединить свои военные силы. Договорились, что Махно будет главой Повстанческого совета, а Григорьев — командующим войсками.

Однако их объединение продержалось недолго. В воспоминаниях Виктора Фёдоровича Белаша, начальника штаба повстанческой армии Махно, заместителя председателя Совета Революционной повстанческой армии Украины, и его сына Александра Белаша «Дороги Нестора Махно» указывается: причиной разрыва было то, что Григорьев тайно от махновцев поддерживал связь с Деникиным. Махно воспринял это как предательство Григорьева.

27 июля Никифор Григорьев был убит махновцами[147].

Махновщина

В семь часов утра в штаб бригады направилась высокая женщина. У штаба стояли часовые, они ласково ей улыбнулись:

— Проходите, проходите...

Она вошла в здание — в передней сидел писарь Василий Харламов. Писарь хорошо знал жену Махно, Галину Андреевну Кузьменко, поэтому поприветствовал её по-приятельски, спросил:

— Вы к батьке, Галина Андреевна?

— Да, к Нестору.

— Сегодня у нас большой праздник, к нам приезжает Ворошилов.

— Я всё знаю, — сказала она.

Харламов открыл дверь, и Галина Андреевна вошла в кабинет Махно. Нестор сидел на широкой лавке. Возле него были его личные телохранители Петро и Сидор Лютые. При виде женщины их лица засветились.

За Галиной Андреевной в кабинет вошли начальник штаба Виктор Белаш, начальник контрразведки Лева Задов, родные братья Махно Григорий и Савелий, земляки Семён Каретник, Алексей Марченко и другие соратники батьки.

Нестор сказал жене:

— Ты, Галина, поруководи, чтоб был стол накрыт всем, что надо... А ты, Григорий, — это он брату, — бери тройку лошадей с кучерами Сашком Шевченко и Ваньком Лепетченко да ещё несколько всадников и поезжай на станцию[148], встретишь Ворошилова.

Григорий Махно появился с охраной на перроне Гуляйпольского вокзала за минуту до прибытия броневика наркома внутренних дел Украины. Ворошилов легко соскользнул с подножки вагона, с ним рядом — адъютант Владимир Петров. Поздоровавшись с Григорием, Ворошилов начал сразу с вопроса:

— Где Нестор Иванович?

— Ждёт вас в Гуляйполе в штабе, — ответил посланец батьки.

Сели в пролётку, и лихая тройка лошадей с ветерком понесла её в Гуляйполе, всадники едва поспевали за ней.

Высокого гостя Нестор Махно ждал на крыльце дома штаба бригады. Рядом с ним стояла Галина Андреевна, остальные — позади них. Под звуки оркестра, исполнявшего «Интернационал», перед фронтом махновского войска около сотни загорелых бойцов, одетых кто во что. Нестор не спеша пошёл навстречу Ворошилову. Это был малорослый, моложавый человек в папахе. Он отдал честь Ворошилову, доложил:

— Комбриг батько Махно. — Простёр руку к строю. — Приветствую вас от имени революционных повстанцев.

Когда Ворошилов и Махно обменялись рукопожатиями, Нестор указал на стоявшую на крыльце Галину Андреевну:

— Жена моя Галина.

Лишь после этого стал представлять членов Гуляйпольского исполкома и своих штабистов. Затем коротко проинформировал Ворошилова о военных действиях бригады:

— На фронте держимся успешно. Ведём бои за Юзовку. Основные части бригады сейчас сражаются с деникинцами. Здесь, в Гуляйполе — резервный полк. И пара кавалерийских сотен.

Он провёл Ворошилова вдоль строя бойцов, останавливаясь возле некоторых, называя их по имени, фамилии: «Сашко Пузанов — пулемётчик», «Иванко Логвиненко — командир тачанки», «Семён Панченко — пулемётчик», «Петро Гавриленко...», «Прокоп Середа...».