Воронята

— Теперь почему? — спросил Гэнси. — Что неправильно с этой картой? Что она означает?

— Ничего неправильного, — ответила Мора. — Она не твоя.

Сейчас, в первый раз, Блу видела краешек истинную досаду на лице Гэнси, и это заставило его ей понравиться немного больше. Возможно, было что-то под внешним видом вороненка. Легкомысленно Гэнси вытянул другую карту, ясно с этим покончив. Помахав, он перевернул карты и хлопнул ею по столу.

Блу сглотнула.

Мора произнесла:

— Это твоя карта.

На карте на столе был изображен черный рыцарь на белом коне. Шлем рыцаря был снят, так что было очевидно, что его лицо оказалось лысым черепом с пустыми впадинами для глаз. Солнце садилось за ним, и под копытами лошади лежал труп.

За окнами позади них ветер шептался с деревьями.

— Смерть, — прочитал Гэнси внизу карты. Это не прозвучало удивленно или встревоженно. Он просто прочел это слово так, будто бы прочитал «яйца» или «Цинциннати»[24].

— Отличная работа, Мора, — заявила Кайла. Ее руки были крепко скрещены на груди. — Ты собираешься толковать это ребенку?

— Возможно, мы должны возвратить ему деньги, — предложила Персефона, несмотря на то, что Гэнси еще не заплатил.

— Я думал, экстрасенсы не предсказывали смерть, — спокойно сказал Адам. — Я слышал, что карта смерти — это только символ.

Мора. Кайла и Персефона издали неопределенные шумы. Блу, предельно уверенная в правдивости судьбы Гэнси, почувствовала себя плохо. Аглионбайский парень или нет, он был всего лишь ее ровесник, и, очевидно, у него были друзья, которые о нем заботились, и жизнь, которая включала в себя очень оранжевый автомобиль, и было отвратительно знать, что он умрет в течение менее двенадцати месяцев.

— Вообще-то, — произнес Гэнси. — Меня это не волнует. — Каждая пара глаз в комнате смотрела на него, пока он за кончик держал карту и изучал ее. — Я имею в виду, что карты — вещь очень интересная, — продолжил он. Он сказал «карты — вещь очень интересная» так, как кто-нибудь сказал бы «интересное» про очень странный пирог, который не хотелось бы заканчивать. — Я бы не хотел обесценивать то, что вы делаете. Но я, правда, пришел сюда не за тем, чтобы узнать о своем будущем. Я вполне нормально открою его для себя сам. — Он бросил быстрый взгляд на Кайлу, очевидно, понимая, что прогуливается по хорошей линии между «вежливо» и «Ронаном». — На самом деле я пришел, надеясь задать вопрос об энергии, — говорил Гэнси. — Я знаю, вы в работе имеете дело с энергией, а я пытаюсь найти энергетическую линию, которая, я думаю, рядом с Генриеттой. Вы знаете что-нибудь о ней?

Журнал!

— Энергетическая линия? — повторила Мора. — Может быть. Я не знаю, слышала ли я это название. Что это?

Блу была немного ошеломлена. Она всегда думала, что ее мать была самым честным человеком в округе.

— Это прямые линии энергии, пересекающие земной шар, — объяснял Гэнси. — Как предполагается, они соединяют главные святые места. Адам подумал, вы должны знать о них, потому что имеете дело с энергией.

Было очевидно, что он имел в виду дорогу мертвых, но Мора не предлагала информацию. Она только сжала губы и смотрела на Персефону и Кайлу.

— Разве этот звонок не звонит для вас обеих?

Персефона указала пальцем прямо в воздух и сказала:

— Я забыла про корочку моего пирога.

Она вышла из комнаты. Кайла выдала:

— Я должна подумать об этом. У меня не очень получаются оригинальности.

Была слабая, удивленная улыбка на лице Гэнси, которая означала, что он знал — они лгали. Это было странно мудрое выражение лица; и еще раз Блу ощутила, что он был старше парней, которых привел с собой.

— Я посмотрю, — сказала Мора, — Если ты оставишь свой номер, я могу позвонить, в случае, если что-нибудь выясню.

Гэнси вежливо, но холодно ответил:

— О, ничего страшного, всё в порядке. Сколько я должен за толкование?

Вставая, Мора ответила:

— О, всего лишь двадцатку.

Блу подумала, что это было просто преступно, просить столь ничтожно мало. Гэнси стопудово на шнурки тратил больше двадцати баксов на свои топ-сайдеры[25].

Он, нахмурившись, взглянул на Мору, поверх своего открытого бумажника. В нем лежало много счетов. Точнее то, что она увидела, могли бы ими быть, Блу сомневалась в этом. Она могла бы также видеть его водительские права через прозрачное окно, не достаточно близко, чтобы разглядеть детали, но достаточно близко, чтобы увидеть, что имя напечатанным на нем выглядела намного больше, чем просто Гэнси.

— Двадцатка?

— С каждого, — добавила Блу.

Кайла кашлянула в кулак.

Лицо Гэнси прояснилось, и он протянул ей шестьдесят долларов. Совершенно очевидно, что он ожидал примерно столько заплатить, и теперь в мире всё опять стало как и должно было быть.

Именно Адама тогда заметила Блу. Он смотрел на нее проницательно, и она почувствовала себя понятной и виноватой. Не только в завышении цены, но и во лжи Моры. Блу видела дух Гэнси, гуляющим по дороге мертвых, и она знала его имя до того, как он вошел в их дверь. Но, как и ее мать, она не сказала ни слова. Так что она была соучастницей…