Ворон. Осколки нас

Вернувшись одетой, с чистой, еще слегка влажной головой, я нашла Кирилла в гостиной. К слову, ночного погрома как не бывало… С сосредоточенным видом он работал на планшете, параллельно надиктовывая что-то по голосовой почте.

Вдруг дошло, что он устроил нам «выходные» прямо посреди рабочей недели, явно задвинув все свои дела в сторону. Из-за меня.

— Карин, я перезвоню… — сухо бросил, когда наши взгляды пересеклись, — Появилось неотложное дельце! — добавил, севшим шепотом.

* * *

Позавтракав восхитительными сырниками и тостами, приготовленными Кириллом, пока я спала беспробудным сном младенца, вскоре мы вышли на улицу. Благо погода сегодня, несмотря на последние деньки октября, располагала — день выдался безветренным и относительно теплым.

Какое-то время мы, взявшись за руки, прогуливались по участку.

Кирилл подробнее рассказал, как идет его восстановление, и провел экскурсию по другим постройкам. После этого он завел меня в деревянную беседку, и, усадив на качели, предварительно закутав в теплое одеяло, занялся грилем.

Оказывается, Воронов уже успел замариновать мясо и нарезать овощи, собираясь во всех красках продемонстрировать мне свои кулинарные навыки, явно прокаченные за эти годы.

Пока он готовил, мы вели неспешную беседу о том, чем занимались вдали друг от друга.

Кирилл поведал мне о жизни и учебе за границей: почему из всех отраслей строительного бизнеса он увлекся именно гостиничным, и как, собственно, протекает строительство его первого серьезного проекта — отеля в Казани.

Воронов даже пригласил меня поехать с ним в следующую командировку, чтобы наглядно продемонстрировать, что они с командой уже успели сделать, да и просто показать мне столицу республики Татарстан.

Однако я не спешила соглашаться, вспомнив, что именно там начались их отношения с Лизой… Глупо? Наверное. Но почему-то сердце не лежало туда ехать…

Я же, в свою очередь, поделилась с Кириллом некоторыми фактами из жизни в Томске. Рассказала о кризисе во взаимоотношениях с тетей Леной, возникшем после смерти отца. И о том, что моему переезду в столицу поспособствовал Егор Безруков, да и о многочисленной помощи друга…

Кирилл почти меня не перебивал, время от времени лишь задавая наводящие вопросы. Сегодня он реагировал на мои откровения со спокойствием буддистского монаха. Кажется, нам удалось-таки пережить ядерный шторм, и начать слушать а, главное, слышать друг друга.

— Стейки готовы! — Кирилл поднял большие пальцы вверх, — Сделал две степени прожарки. Себе с кровью. — он подмигнул, — Тебе максимальную!

— Люблю максимальную прожарку…

В глазах Воронова зажглись дерзкие искорки, и до меня вдруг дошло как двусмысленно звучит наш диалог.

Тем временем, Кирилл плюхнулся на качели рядом со мной, и, подавшись на встречу, скользнул мне в рот языком.

Он начал покусывать мою нижнюю губу, параллельно перетаскивая меня к себе на колени. Не разрывая поцелуй, Кирилл обнял меня обеими руками, прохрипев.

— Я столько лет мечтал об этом. И когда это, наконец, произошло, не могу думать ни о чем другом… — горячей ладонью жених скользнул под мою куртку.

С легкостью миновав препятствие в виде футболки, он погладил кожу на животе, высекая стайку колючих мурашек.

— О чем именно? — прошептала, сжимая его шею ладонью.

Да, мне хотелось знать все его мысли по поводу нашей близости, потому что, как бы я не пыталась выкинуть прошлую ночь из головы, переключившись на более нейтральные темы, ничего не выходило: в каждом слове, фразе, жесте сквозила понятная только нам особая интимность.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- О чем я думаю? — нежно поцеловал, — О твоих губах, Сокровище. — он резко просунул пальцы под пояс моих джинсов, цепляя край белья, и я задрожала, — У тебя самые сладкие губки, Алин…

Ау…

— Кстати, как тебе твой первый раз? — с такой милой озабоченностью в низком обволакивающем баритоне, что я не смогла сдержать улыбку.

— М-м… Неплохо… — приврала я самым наглым образом, чтобы уж совсем не зазнавался, — Да и второй был очень даже… — я поцеловала Кирилла в шею, в кадык, наслаждаясь тем, как мои прикосновения сказываются на его дыхании.

— Ты себе и на третий уже нацеловала… — усаживая меня так, чтобы его колено уперлось мне прямиком между ног.

Ну, что за змей-искуситель?

— Алин, точно не болит? — спросил вдруг серьезно.

Вместо ответа, я накрыла губы Кирилла своими и, выдохнув струйку горячего воздуха ему в рот, переплела наши языки. Углубляя поцелуй, я отыскала идеальное сочетание между посасываниями и легкими укусами, содрогаясь от вибрирующих звуков, поднимающихся из глубины его горла.

— Не боли-и-т… — как-то слишком блаженно улыбнулась, вспоминая, как хорошо нам было ночью.

— Если хочешь, я заглажу вину? — подразнил меня кончиком языка, и я не смогла сдержать хриплый смешок, — Если бы я знал, было бы совсем не больно…

Я снова поймала его обеспокоенный взгляд.

— Моя сексуальная жизнь прямо-таки расцвела буйным цветом… — беспечно улыбаясь, пересчитывала его крохотные жесткие щетинки ногтем.

Воронову безумно шла легкая небритость.