Ворон (ЛП)

Вместо этого все девять часов, в которые Лаклэн отсутствовал, я потратила на то, чтобы доставать Ронана. Одно могу сказать точно, он хочет быть здесь примерно также, как и я хочу, чтобы он был здесь. Он борец, но точно занимает не самую низкую ступеньку в иерархии банды. Лаклэн хочет, чтобы он был со мной не просто так. Он верит, что тот не коснется меня, а в случае чего защитит. Тем не менее, судя по его постоянно угрюмому выражению лица рядом со мной, он считает, что его таланты можно было использовать куда лучше. Он предпочел бы быть на передовой, в гуще событий, защищая Лаклэна, я уверена. В таком мафиозном клане, как этот, естественно иметь братские узы, но подозреваю, что в случае с Ронаном и Лаклэном связь намного глубже. Хотелось бы узнать об этом побольше, но сомневаюсь, что этот тип так просто расколется. Он слишком умен для этого.

Засыпаю его вопросами, большинство из которых он попросту игнорирует, а потом пытаюсь заставить его отправиться в магазин. Единственный способ оживить эту вечеринку — выпить. Он что-то бормочет о том, чтобы никуда не стоит вылезать, пока армяне на воле, а затем возвращается к чтению.

Чисто из вредности задаю ему очередной вопрос, чтобы немного подоставать его. Но меня удивляет его ответ.

— Так что ты думаешь о Саше?

Его брови взлетают вверх, и он смотрит на меня так, будто я только что раскрыла один из его грязных маленьких секретиков. Хм, какое интересное развитие событий. Он поправляет воротник рубашки, словно его вдруг бросило в жар, а щеки чуть порозовели. Ух ты, можно подумать, что капризный ирландец испытывает что-то к одной из танцовщиц?

— Она хорошенькая, верно? — подбиваю я.

Он пожимает плечами.

— Наверное. Такая же, как и все остальные.

— К тому же она очень гибкая, — допекаю его. — Ты видел, как она двигается на сцене? Черт возьми, эта девчонка должно быть божественна в постели.

— Откуда мне знать. — Он захлопывает книгу в своих руках и подходит к окну.

Знаю, что задела его за живое, и, скорее всего, балансирую на тонкой грани, но я вижу в этом просвет. Возможность помочь Саше, не предавая ее доверия.

— Жаль только, — говорю я, рассеянно посматривая на свои ногти.

Выжидаю каких-то пару вдохов, пока Ронан клюнет на удочку, и удивительно, что он это делает.

— Что именно?

— Что Донован постоянно к ней лезет. Вот чертов подонок.

— Он ее достает? — спрашивает Ронан, а затем прочищает горло, понимая, что не должен был этого делать.

— Не знаю наверняка, — вру ему. — Но как по мне, так это выглядит именно так. Он всегда следит за ней и пытается поймать ее в темном углу, если ты понимаешь, о чем я.

Ронан заметно вздрагивает от моего замечания, но продолжает смотреть в окно.

— Может, мне стоит позвонить ей, — выкручиваюсь я. — Вдруг захочет приехать. Ей, возможно, нужна компания…

— Нет, — огрызается Ронан.

— Ладненько, — ухмыляюсь я.

Он оборачивается и одаривает меня убийственным взглядом.

— Если кому-нибудь об этом заикнешься, то больше не найдешь болвана, готового бегать тебе за пончиками.

— Ах, хороший ход, Ронан, — смеюсь я. — Хороший ход.

Сразу после полуночи хлопает входная дверь, а я сижу на диване и крашу ногти. С ума схожу от скуки, и компания хмурого Ронана не меняет ситуацию. Оглядываюсь, и замечаю Лаклэна на кухне. Он смотрит на Ронана, а затем на меня, и что-то зловещее исходит от него в этот момент. Такого выражения я у него еще не видела.

Знаю, что Лак — опасный человек. Знаю, чем он занимается. И еще, он всегда был немного таинственным… тихим… пугающим, но практически всегда спокойным. Мне довелось видеть разные грани его личности, но ничего подобного как сейчас. Я не упускаю того факта, что на нем нет куртки, а рубашка залита кровью. Поверх нее надета наплечная кобура, которую я раньше никогда не видела у него, но что-то подсказывает мне, что сегодня вечером он ей точно пользовался.

Прежде чем я успеваю что-то ему сказать, он направляется по коридору прямиком в ванную комнату. Трубы в доме начинают истошно гудеть, когда он включает душ, а я закусываю губу, кидая на Ронана вопрошающий взгляд. Конечно, он просто игнорирует меня, но напряжение каждого мускула вполне очевидно.

На цыпочках иду по коридору и прислоняюсь к двери ванной. У меня появляется странное желание… не знаю, утешить что ли Лаклэна. Для меня, должна признать, это весьма чуждое чувство. Я ничего не смыслю в такого рода дерьме. Единственными, чьи чувства имели для меня какое-то значение, были Талия и Скарлетт. Вот как мой отец воспитывал меня, и даже тогда он, вероятно, не одобрил бы нашу столь тесную связь с ними. Он всегда говорил, что друзья — это хорошо, но они также — твое слабое место. Как же он был прав.

Так почему мне так жаль, что у Лаклэна выдалась тяжелая ночка? Черт его знает.