Ворон

— Ты умная девочка, Мак. Мне это в тебе и нравится.

— Да, не могу сказать, что удивлена, — бормочу я. — У большинства телок, которых ты трахаешь, вряд ли найдутся извилины, чтобы сложить вместе два и два. Ты любишь все доводить до конца, я права?

Его лицо мрачнеет, а рука, которая сейчас обернулась вокруг моей талии, сжимает меня чуть крепче.

— Ты знаешь, это все меняет, Бабочка.

Я отворачиваюсь, зная, что он прав. Я видела сегодня что-то, чего не должна была видеть. Что-то, что делает Лаклэна уязвимым. А с синдикатами организованной преступности в этом может быть целая философия.

Философия заключается в том, что уязвимость рано или поздно исчезает.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала, Лак?

— Мне нужно знать, что я могу доверять тебе, милая. Вот и все.

В его голосе что-то изменилось. Тон стал более резким. Он не хочет причинить мне боль. Я смотрю в его глаза и превращаюсь в камень. Ложь не должна быть проблемой для меня. Я здесь ради Талии. Это единственная причина.

Но все гораздо сложнее, чем казалось поначалу. Я слишком увязаю во всем этом. Лаклэн для меня никто. Не имеет значения, если я предам его доверие. Он ничего не значит для меня, и он сделает то же самое со мной в одно мгновение, если того потребуется. Так почему я не могу просто солгать и сказать ему, что да, он может доверять мне?

Вместо этого я меняю тему.

— Они хотели, чтобы я пошла с ними сегодня.

Лаклэн смотрит на меня и качает головой, как будто это было невозможно.

— Этого никогда не случится, Мак.

— Но они ведь занимаются трафиком девушек? — продолжаю дожимать его. — Что бы они сделали со мной?

Его рука двигается вверх по моей спине, описывая мягкие, успокаивающие круги на ткани моего платья. Жест утешения. Он думает, что я спрашиваю, потому что мне страшно. Позволю ему так думать. Но некой части внутри меня интересно, происходило ли нечто подобное с Таль.

— Эта банда имеет дело с тем, до чего они могут дотянуть свои загребущие руки, чтобы выжать прибыли побольше, — поясняет он. — Им все равно, что это будет. Им никто не указ, и у них нет четкой иерархии, как у нас. Что касается них, то там нет никаких правил.

Он вздыхает, проводя пальцами по моим рукам.

— Ты местная, поэтому должна понять, — говорит он. — Как делятся территории. Верно?

— Да, — отвечаю ему.

— Ты из Бостона. Ты гордишься этим. И ты берешь на себя ответственность. То же касается и нас, милая. Наших территорий и наших женщин.

— Знаю, — шепчу ему в ответ.

— Тебе не понравилось то, что ты увидела сегодня вечером, — продолжает он. — Но это было необходимо, Мак. Ты должна понимать это. Если вовремя не приструнить этих парней, ты знаешь, что они сделают?

Знаю. Прекрасно знаю. Я просто в шоке от всего этого. Но Лаклэн принимает мое молчание за незнание и продолжает прояснять ситуацию.

— Они возвращаются с большим количеством парней. Причем с теми, кого могут найти. И эти парни не такие, как мы. Им плевать на женщин и детей или тех, кто попадается у них на пути. Они видели твое лицо. И это ставит твою жизнь под угрозу.

Моргаю, смотря на него с интересом, пытаясь понять, куда он клонит. Конечно, это не значит, что он убил того парня ради меня.

— Я уже говорил тебе, что ты под моей защитой, — говорит он. — Я не буду рисковать твоей жизнью, или жизнями моих собратьев, Мак. Ты понимаешь?

Я киваю, а затем внимательно наблюдаю за его реакцией, когда задаю свой следующий вопрос.

— Они уже забирали одну из девушек раньше?

— Нет. — Его голос не оставляет никаких сомнений. — Все знают, что никто не имеет права прикасаться к нашим женщинам. Ни итальянцы, ни даже русские, если на то пошло. Эти ублюдки — единственные, кто достаточно глуп, чтобы думать, что они могут это сделать, и из-за этого затеять настоящую войну. Они все скоро умрут.

Я поднимаю руки и съеживаюсь.

— Избавь меня от подробностей.

— Не хочешь вдаваться в детали. — Он закрывает глаза и откидывает голову набок в изнеможении. — Ты ведь и так знаешь слишком много.

Подумываю о том, чтобы встать, но Лаклэн крепко удерживает меня. Он проваливается в забытье, и я понимаю, что для меня это прекрасная возможность обшарить его дом. Но я так устала, физически и морально истощена. А он такой теплый, и мне так комфортно рядом с ним. Знаю, что не должна, но я сворачиваюсь калачиком и упираюсь головой ему в грудь, отдаваясь во власть Морфея.

Когда я просыпаюсь на следующее утро, я уже одна в кресле. Где-то дальше по коридору шумит вода. Понимаю, что Лаклэн принимает душ и не так далеко от меня.

Заваливаюсь на кухню и чуть не получаю сердечный приступ, когда натыкаюсь на Ронана, сидящего там. Он расположился за столом с газетой в руках, и кажется, ничто в этом мире ему неинтересно. Как будто ничего не случилось прошлой ночью, и для него это просто еще одно обычное утро. Кого я обманываю? Наверное, так и есть.

— Как Саша? — спрашиваю у него, просматривая пустые кухонные шкафы. У меня жутко болит голова, а у этого человека даже нет кофе.

— В порядке, — сухо сообщает Ронан.