Воробей. Том 2

И ладно бы он один, ну с охраной и графом Феликсом, со мной ездил. Так за нами следом целая шайка корреспондентов всевозможных газет и журналов таскалась. И если ко мне эти господа лезть с вопросами опасались, то к шведу — как пчелы на мед. А тот и рад. И каждому на каждый запрос неминуемо ответствовал. Так что тянуться это шоу могло бесконечно. И каждый раз приходилось напоминать этому венценосному прохиндиею, что нас ждут в другом месте, и что следовало бы поторопиться.

Ждал — пождал я этого важного разговора, а его так и не случилось. На прощальном приеме король Швеции снова говорил много хорошего, но о той самой теме — ни полслова. А я что? А я обрадовался. Потому что все равно что-то обещать, не посоветовавшись с регентами, я не мог. Я же сам себе не враг. Это уже область международной политики. А туда простому вице-канцлеру Российской Империи вход только в сопровождении аккредитованных лиц. Или, говоря по-простому: рылом я не вышел туда лезть.

Потом уже, покачиваясь в удобном кресле, в своем, персональном, класса люкс, вагоне в сторону Вятки, дошло до меня, почему Оскар даже не пробовал поинтересоваться моим мнением по важной для него теме. Ждал он. Новостей с войны ждал. По его разумению, сила германского оружия не подлежит сомнению, и велика была вероятность, что пока мы с ним в Москве политесы бы разводили, победоносная армия Германской Империи уже парадом по улицам Парижа бы маршировала.

Только зря он это. Если бы у него были те же источники информации, что и у меня, он бы знал, что парада не будет. Что Германия за пару лет столько любимых мозолей в Европе успела оттоптать, что почти без друзей осталась. Мы не в счет. О том, широко разрекламированном документе, под названием «Священный союз трех императоров», я уже докладывал. Филькина грамота, никого ни к чему не обязывающая. Потому и могли мы со спокойной душой — без нашего большого желания, никто нас в войну не втянет — снабжать всяким разным и ту и иную сторону конфликта. Ибо нет такого запрета. Дружественный нейтралитет у нас. И любой каприз за ваши деньги. А если цены не нравятся, ищите товар в другой лавке.

САСШ к бриттам относится настороженно, но Францию любит и уважает. Если галлам станет туго, потянутся через Атлантику караваны сухогрузов с припасами. От нас тоже, если турки все не испортят своей неуёмной жадностью. Впрочем, и на них есть управа. Особенно если Англия вступит-таки в войну на стороне французов. Турки англам столько должны, что под угрозой срыва поставок для воюющей армии, Гранд Флит может и в Стамбул наведаться. И ничего морским королям за это не будет.

У Германии с логистикой все намного проще. Железные дороги есть и в Австрию и к нам. И австрияки и мы в принципе не против продавать кайзеру припасы, но не за дешево. Плюс к этому наши, российские, высокие таможенные пошлины на товары низких уровней передела. То есть — с зерна рубль, а с муки только полтина. Как-то так. И только валютой страны покупателя. Раз в Германии принят золотой стандарт, значит — золотой маркой.

На станциях приносили свежие газеты. Апанас уже ученый — скупал все, какие были. Нижегородские, казанские, общероссийские. Во всех, хоть парой строк, но о положении на фронте что-то было. В «Инвалиде» подробно, с картой, и литографиями основных немецких и французских военачальников. Можно подумать, мне было дело до того, какой формы усы у командующего Первой армией, принца Фридриха Карла Прусского.

А вот карта оказалась полезна. Так-то я не особенно в географии подкован. Без карты, представить себе как какая группа войск куда продвигается, даже не пытался. А так, со схемой, и стрелочками, все понятно. Немцы уперлись в подготовленные позиции в районе города Нанси, пробовали форсировать речку, но не преуспели, и повернули наступление на север. В чем расчет — понятно. Хотя в газете и на этот счет все понятно и подробно расписано: германская армия куда лучше организована, и обеспечена бесперебойными поставками припасов. А значит, могла себе позволить маневренную войну. План был — обойти хорошо подготовленные позиции французов с севера, выйти на оперативный простор, и одним рывком войти в Париж. Только и галлы уже не те. Как говорится: за одного битого, двух не битых дают. Теперь французы воюют не за не особенно популярного короля, а за свою честь. А это огромная разница в мотивации. Так что помешать врагу, осуществить его коварный план — сам Бог велел. Первая армия уперлась в окопы и остановилась. А вторая двинулась маневрировать. А параллельно ей двигались и французы, заканчивающие, наконец, мобилизацию.