Воробей (ЛП)

Ее лицо было сосредоточенно сморщено, и мысль о том, что Каталина была права насчет нее, сильно ударила меня. Она была гребаным ребенком. Она была ребенком, и я лизал ее киску, даже не моргнув глазом. Более того, я на удивление наслаждался ее гладким маленьким телом, и я знал, что сделаю это снова в следующий раз, когда у меня будет такая возможность.

Она была ребенком, но я все еще хотел делать с ней очень взрослые вещи.

— Это самое странное лето в моей жизни, — размышляла она вслух. — Солнце — это ложь. Солнце уже вышло, но все еще холодно, — повторила она.

— Ложь — это то, что поддерживает жизнь в этом мире, малышка, — я сделал шаг вперед. Она была такой милой. И чертовски странной.

— Почему здесь так странно пахнет? — тупо спросила она, наморщив лоб.

Конечно, в комнате пахло сексом, но она не могла понять, чем именно. Хорошо, что я все спланировал заранее и держал ее в безопасности от других мужчин.

— Он никогда больше не прикоснется к тебе, — я уклонился от ответа и сел на кровать рядом с ней. Так много людей прикасались к Спрэроу без ее разрешения. Коннор. Пэдди.

Даже я трогал ее в ночь нашей свадьбы. Конечно, она хотела этого, но я дал ей ненужный толчок, потому что она не была готова ко мне, поэтому она попыталась лгать мне, что у нее были месячные.

Матрас просел под моим весом, и я заметил, что моя жена была такой маленькой, что ее ноги свисали с кровати. Она держала руки зажатыми между бедер и не смотрела на меня, все еще глядя вперед.

— Послушай, Рыжик. Мне не нравится, когда люди прикасаются к тебе против твоей воли. Ни Коннор. Ни я. Никто.

— Уволь его, — просто приказала она.

При любых других обстоятельствах я бы рассмеялся или напугал ее до смерти, но в тот момент, когда в воздухе все еще витал запах моей неверности, я не мог…

— Мне нужно, чтобы ты бал под защитой, — возразил я.

— Я большая девочка.

— Хорошо, — согласился я, но не без труда. Мои губы скривились. Не понимал, хочу ли я хмуриться или улыбаться. — Считай, что Коннора больше нет, — я выудил из кармана телефон, ткнул в него большим пальцем и приложил к уху. — Звоню тебе, чтобы у тебя был мой номер. Счастлива?

— С тобой — никогда, — ее лицо было нейтральным, лишенным каких-либо чувств, когда в сумочке раздался звонок.

Я ненавидел этот взгляд. Это был взгляд, которым она одарила меня перед тем, как я забрал ее. До того, как я подумал, что она сломалась. Ты крепкий орешек, Рыжик.

— Так что это за запах? — повторила она. — А где-то платье, которое дала мне Мария?

— Я позаботился об этом. Потом поблагодаришь.

Ее полуприкрытые глаза говорили мне, что она не ждет от меня никаких одолжений.

— Ты уже собрала вещи или хочешь еще раз испытать мое терпение? — я пытался вернуть себе часть своей власти.

— Я тебе уже говорила, у меня нет водительских прав. Нет загран-паспорта. Ничего. Я не пройду через охрану аэропорта.

Я встал и отодвинул в сторону картину с обнаженной натурой, которая скрывала мой сейф. Я прижал большой палец к сканеру и достал ее новенький паспорт. Она открыла его, глядя на страницы широко раскрытыми глазами. Там была ее фотография, совсем недавняя.

— Я бы купил тебе права, но не доверяю тебе за рулем, учитывая твой характер.

— Неужели? — она фыркнула, глядя мимо меня на открытый сейф. — Государственный департамент тоже тебе платит?

— Даже Бога можно купить за хорошую цену, — я захлопнул и запер сейф, надеясь, что она не будет волноваться из-за денег, которые я там хранил. Никогда не знаешь, когда придется бежать.

Она принялась расхаживать взад-вперед, как зверь в клетке.

— Это неправильно. Ты не можешь просто взять и сделать паспорт без моего разрешения. Я уже не ребенок.

— Послушай, ты не должна так переживать. Это же гребаный медовый месяц, ясно? Мы проведем несколько дней в Майами, сделаем кое-какие покупки, съедим кубинские сэндвичи и лаймовый пирог, немного подгорим на солнце и вернемся в Бостон, прежде чем ты успеешь оглянуться. А теперь собирайся.

Она остановилась, как вкопанная, и помахала мне сжатым кулаком.

— Ты планируешь затащить меня в самолет просто так, как будто я чихуахуа, которую можно засунуть в сумочку, и ты ждешь, что я просто пойду собирать вещи? Что, если у меня есть планы на неделю?

— Отложи их, — я уже терял терпение. Дело Пэдди Роуэна было гораздо важнее, чем девичье времяпрепровождение с подругами.

— А если я не хочу? — она скрестила руки на груди, с вызовом выставив вперед одно бедро.

— Господи, — я закрыл глаза, пытаясь справиться с надвигающейся новой судорогой.

Может быть, это и есть брак? Я начал всерьез подумывать о том, чтобы отказаться от активов и денег, которые оставил мне отец. Любая другая женщина, наверное, запрыгала бы от радости, услышав, что я везу ее в свадебное путешествие, поселяю в роскошном номере и сую ей в руку кредитную карточку. Спэроу? Она вела себя так, будто я собирался похитить ее и доставить прямо в руки Дьявола. Честно говоря, я бы не удивился, если бы он тоже с трудом сдерживал гнев этой девушки.