Вор и убийца (СИ)

Пока пришли к лагерю, лес погрузился в сумерки. Нас, а, вернее меня, уже ждали: кто-то из дозорных успел предупредить. Горцы, все кто был в лагере, столпились в кучу позади отца Томаса и Лилит. Тейвил шевелил палкой в небольшом костерке у края стоянки, рядом сидел на корточках имперский полковник.

Девушка посмотрела на меня с бесстрастным выражением лица. Лилит опиралась на длинный лук со снятой тетивой; прежний охотничий, с которым она почти не расставалась, исчез, и теперь она обладала настоящим боевым оружием. Я решил, что кто-то из горцев отдал её свой. Не иначе, как инквизитор приложил к этому руку.

— Вернулся? — сухо произнес он. Показалось, что инквизитор не очень-то верит собственным глазам. В понимании монаха трудно найти место для вора, который держит слово. Может и так, но клятвенный крест кардинала Антуана связал меня с походом в Запустение крепче железных оков, а без графа Герингена и фанатичного инквизитора с его священным обломком туда соваться я теперь не собирался. Посему не мог не вернуться. Только где ящичек с реликвией? Впервые после побега из Бранда я увидел инквизитора без него.

— Золото? — раздался из толпы крестьян жадный возглас. — Золото принес?

Я выудил из кармана кошель с монетами, поднял его высоко над головой и бросил под ноги. Следом все остальные. Толпа возбужденно загудела!

— Тихо! — возглас инквизитора осёк гомон двух десятков глоток. Инквизитор дождался, когда замолкнет последний из крестьян, и продолжил. — Вергельд уплачен.

— Надо пересчитать… — робко возразил тонкоголосый крепыш, нынешний предводитель отряда.

— Так считайте и делите по своему усмотрению, — инквизитор двинулся прочь.

— Святой отец, — я догнал церковника.

— Чего тебе вор?

— Где реликвия?

— Я отослал отца Крига с ней.

— Отца Крига? — только сейчас я понял, что в лагере нет старого монаха и двух драгун.

— Господин лейтенант согласился, чтобы его солдаты проводили отца Крига в безопасное место.

— Но куда? Почему? — сдавленно вырвалось у меня. Получается, я вернулся только ради Дара пленного имперца. Без реликвии шансы выбраться из проклятых лесов сильно уменьшились.

— Не твое дело, вор, где это безопасное место, — резко ответил инквизитор. — В последнее время слишком много косых взглядов да пересудов о том, что я ношу на плече.

— И что же, святой отец, отныне я свободен от данной клятвы? Более не требуется ничего переправить в Арнию?

— Нет, от клятвы ты не освобожден. Ты по-прежнему должен помочь мне перебраться за Долгий хребет.

— После того, как вернемся из Запустения, — я невесело поправил монаха.

— Да, — на сей раз согласился монах, — как вернемся из Запустения.

К нам приблизилась Лилит.

— Они посчитали, — сказала она. — Золота даже больше, чем нужно.

— Вергельд уплачен, — отец Томас посмотрел мне в глаза.

Я отвел взгляд. Состязаться с его взором не имел никакого желания. Я очень устал и просто направился к костру Тейвила и Герингена, где уже умостились Рой и двое орков. Тут было весело: толстяк достал объемную флягу и под нарочито напыщенное разглагольствование пустил крепкий напиток по кругу.

Акан угощал ромом. Чертовски неплохим ромом, надо сказать. Горячительное потекло в нутро, меня развязло. Я облокотился спиной о ближайшее дерево, глаза налились свинцом. И тень… Она снова рядом, но сейчас мне совершенно все равно, здесь она или нет… Только почему она защитила меня от зверя?..

Я погрузился в небытие.

— Просыпайся, Николас, пора в путь.

Акан Рой потормошил меня. Я сонно посмотрел на улыбающегося горца и спросил:

— Давно солнце встало?

Сквозь просвет в древесной кроне виднелось ярко синее небо, какое редко увидишь в декабре. Стоянку окружала почти полная тишина, я не слышал привычного гула голосов людей из отряда Губошлепа.

— Часа два, — пожал плечами Рой. — Не будили тебя, раз не просыпался, но пора отправляться.

Поднявшись, я оглянулся. Я чувствовал себя отдохнувшим, но внутренне опустошенным. Путешествие за выкупом отняло неожиданно много сил. Спал как убитый и проспал бы еще долго, не растолкай меня Рой.

Лагерь опустел: вон молятся Велдон и Лилит, Геринген и Тейвил крутятся у двух жеребцов.

— Где все?

— Нету их, — Рой почесал щетину на мясистом подбородке и с явным сожалением поднял пустую флягу, брошенную с вечера у остывшего коста. — Смылись они с твоим золотом в карманах. Но сперва святой отец говорил с каждым и после благословения отправлял восвояси, оттого проводы и растянулись. Сейчас же отец Томас читает молитву за путешествующих.

— Лошадей тоже забрали? — поинтересовался я. Вчера их было девять.

Акан кивнул.

— А ловко ты придумал с золотом. Легко отделался за убийство.

— Это не я. Это инквизитор, — хмуро ответил я.

Дьявол! Чего я недоволен? Горцы убрались и довольствовались золотом, а про мою шкуру позабыли. Нужно радоваться, что столь дешево заплатил за смерть Губошлепа, только что не так?.. Тень. Она по-прежнему здесь. Я чувствовал её присутствие совсем рядом, и впервые за все время пребывания в Загорье она таилась поблизости при свете солнца.