Вор и проклятые души

— Ну и рожа у тебя, Гард, — развеселился дьявол. — Будь проще.

Смеху сатаны вторил второй, женский. Я совсем забыл о ней! Обернувшись, увидел богато одетую даму в искусно сшитом полушубке из лисьего меха. Распахнутом, несмотря на зимнюю пору, снег и легкий мороз. Корсет бордового платья с узорами из серебряных нитей высоко подпирал соблазнительную грудь.

Женщина была красива. Длинные подвернутые ресницы и карие глаза. Красная помада на чувственных губах под стать длинным огненно-рыжим волосам. Их уложили так, чтобы полностью открывали шею, а сверху свили пару рожек, направленных в противоположные стороны. Две пряди то ли выбились из прически, то ли с умыслом были оставлены, чтоб обрамлять улыбающийся лик.

— Позволь представить тебе Ирменгрет, — произнес Люцифер.

Дама опустила взор и склонилась в придворном реверансе. На вид ей чуть за тридцать. В самом расцвете женственных чар — уже не девица, но до увядания целая вечность.

— Для своих можно просто Ирма, — добавил дьявол.

— А я? Свой или чужой? — Мой голос прозвучал хрипло.

Как же хотелось услышать, что я им чужой…

— Ты свой, Николас.

Я свой… Кровь и песок!

Ирменгрет обошла меня, искоса поглядывая. Затем остановилась рядом с сатаной, посмотрев на него с собачьей преданностью.

— Кто она?

Не слишком учтиво спрашивать о даме, как будто ее нет рядом. Даже грубо, но я знал, что спрашивать о незнакомке нужно у дьявола. Леди покосилась в мою сторону, однако недовольства в ее глазах не было.

Люцифер ответил будничным тоном:

— Ирменгрет — вампир.

Рыжеволосая красавица перевела взор на меня и обольстительно улыбнулась. Клыков у нее нет.

— Она из высших, таких ныне в Орноре… Впрочем, не время сейчас для упоминания их числа и имен. Скажу лишь, что Ирма — старейшая из вампиров.

Дама в роскошных одеяниях поморщила нос. Не понравилось, когда сатана назвал ее старейшей из племени кровососов. Я мысленно выругался. Вампир! Вот уж кого точно не хотелось лицезреть! Но… Я посмотрел на изуродованную руку и в сотый, наверное, раз вспомнил содеянное и кто я такой. Я не меньшее чудовище, чем стоящая напротив молодая женщина, либо вампирша: без разницы, кто или что на самом деле укрывается под личиной красивой дамы.

Дьявол, что замер в шаге позади особы, которую представил старинным именем Ирменгрет, кивнул, когда она вновь обернулась к нему. Потом снова посмотрела на меня. Чуть склонила голову набок, уронив две пряди на лицо, это сделало ее еще соблазнительней.

— Будем знакомы, Николас!

Вампирша подошла ко мне и протянула руку.

— Я рада вас видеть. — Она вновь улыбнулась.

А спину будто обожгло! Взгляд Томаса Велдона вонзился в меня!

— Гард! — воскликнул он. — Твое грехопадение не должно быть большим!

Я оставил церковника без ответа. В сравнении с тем, что было сотворено, следующий мой поступок — сущий пустяк. Николас Гард склонился в вежливом поклоне, отведя когтистую лапу за спину, и, взявшись человеческой рукой за тонкие пальчики, поцеловал их. От нечисти в женском обличье пахло духами.

Будто не в глухом, дремучем лесу, а во дворце посреди бального зала. Вампирша ничем не отличалась от живой. Я ожидал получить холодное прикосновение. Думал, что прильну губами к давно остывшим пальчикам. Но Ирма ничем не походила на неживую. Ни за что не принял бы ее за нежить. Да и день нынче, а вампирша, облаченная в роскошные одежды, ничуть не боится дневного света. Мы в зимнем лесу, где солнца хоть и мало, но оно есть, а вампиры дневной свет не жалуют в любом случае.

Кажется, эта вампирша была исключением из правил.

— Ирма — моя верная слуга. — Рядом появился сатана. — Она призвана сюда, чтоб вывести вас из Запустения. Хотя инквизитора можешь оставить.

— Инквизитора я заберу с собой.

Для меня шутка дьявола была с привкусом горечи. Я шел в Черный замок, чтобы спасти троих, но вытащил только одного. Лишь Томаса Велдона, а моя любовь и Лилит снова во власти Низверженного.

— Неакр тоже пригодится, — добавил я.

Зато мой юмор оценили — Люцифер рассмеялся, и вампирша тоже.

Совсем как человек. Нет, не похожа она на восставшего из могилы кровососа. Я вдоволь насмотрелся на нежить за два месяца, проведенных в Сумеречье и Запустении. Нет ни черных белков без зрачков, ни неутолимого голода и вечной охоты до людской крови. Ирменгрет больше меня походила на обыкновенного смертного. Она во всем похожа на живого человека. По крайней мере нет у нее ни звериных когтей, ни хотя бы острых зубов.

— Ты хорош собой, — вампирша с бесстыдной откровенностью рассматривала меня, — ночные дети редко столь сладки.

— Он мой! — Люцифер сложил руки на груди. — Запомни это, Ирма. Ты должна лишь вывести троих из Запустения!

Я слушал, опустив голову. Ночные дети! Нечисть и нежить Орнора! Вампирша причислила к ним и меня. Неужели Томас Велдон прав и я пал столь низко, что более не могу называться человеком? Неужели я чужой для рода человеческого?

— Я людского племени! — Повернувшись спиной к сатане и его верной слуге, я направился к Велдону и замер как вкопанный.