Вор

— Как ты думаешь, для чего были все тренировки? — он с нежностью провел рукой по ее волосам, однако улыбка задела лишь уголки губ. — Если ты бросишь борьбу, я стану насильно кормить тебя чаем с молоком и шоколадными круассанами, пока ты не превратишься в гигантский мяч.

Камилла поморщилась.

— Фу, чай с молоком?

Габриэль пожал плечами и вернулся к размешиванию [замешиванию].

— Твой выбор. А теперь иди добавь немного блеска на ваш плакат, чтобы завтра на Богом забытом фестивале я смог насладиться видом позеленевшей Рин.

Камилла улыбнулась, хотя на сердце у нее все еще было тяжело.

— Это я, определенно, могу сделать.

Они всегда так делали, но, казалось, что поддразнивание и добродушное подшучивание закончилось навсегда.

* * *

На следующий день школа наполнилась буйством цветов, плакатов и шаров, тянущимся от угла к углу. Нежные бумажные снежинки свисали с потолка. Джул дотянулась до них одной рукой и покрутила в разные стороны.

— Думаю, это самый правдоподобный снег, который мы увидим в этом году.

Камилла усмехнулась, неся коробку с их материалами для фестиваля. Джул держала под мышкой скрученный плакат, стараясь не помять его, пробираясь через толпу. Несмотря на то, что до фестиваля оставалось достаточно времени, большинство учеников уже разложили свои работы, а их семьи и посетители зашли в зал. Камилла одела свою форму кендо, поскольку хотела принять участие в показательных раундах по борьбе позже. По правде говоря, она радовалась возможности одеться не так как все остальные. На Джул надето темно-фиолетовое платье из шелка, который обшит слоем кружева, что делало ее зрительно еще выше и тоньше. Хотя, возможно, это всего лишь каблуки.

Они следовали за потоком людей, проходя мимо столов с наполовину собранными проектами.

— Где Габриэль? Разве он не пришел с тобой? — спросила Джул, и Камилла указала подбородком на стол с пуншем и печеньем, возле которого Габриэль разговаривал с мисс Миллер.

Он выглядел как обычно, разве что более нарядно одет — ничто не указывало на его вчерашний вид.

— Твоя бабушка? — поинтересовалась Камилла.

— Высадила меня у школы, — ответила Джул, отыскивая их стол и срывая с него листок с именами Грэм, Райан, Сакамото, Тиг. — Сказала, что подойдет к началу. У меня такое впечатление, что подобные мероприятия — не ее стихия.

Полуулыбка отразилась на ее лице. Значит, Беа дома. Габриэль увлечен беседой. Ее собственное отсутствие где-то в течение получаса останется незамеченным. Камилла вручила Джул коробку со словами:

— Скоро вернусь, хорошо? — взглянув на Габриэля, смеющегося над шуткой Шарлотты, она добавила: — Если Габриэль спросит, скажи, я забыла кое-то в кафе.

— Хорошо, — Джул выглядела смущенной, но не возражала. — Только не заставляй меня делать это одной.

Камилла улыбнулась.

— Не буду.

Натянув свой любимый балахон, она поспешила на парковку. Если бежать, она доберется до дома Грэм за пять минут.

Камилла постучала в дверь, вглядываясь в ветхий Кадиллак возле гаража Беа. Она понимала, что Джул ждет ее, но такой шанс может и не выпасть еще раз.

Беа открыла дверь, удивившись ей.

— Камилла?

— Расскажите мне о Габриэле, — попросила она.

Мак

— Дестин может довести нас, мам. Он прямо за углом, не придется долго идти, — прокричал я, стоя возле холодильника. Я умираю с голода, но всё, что вижу — это лишь приправы и остатки запеканки с тунцом. Если мы поедем на машине, то сможем заехать в закусочную смерти[22]… мой желудок урчит в предвкушении.

— Сколько раз я должна повторить, чтобы ты не ездил с теми, у кого нет прав? — кричит она через две комнаты. — И не имеет значения, насколько это близко, нет прав — не езды.

Я чувствую себя некомфортно, одетый в то, в чем обычно хожу в церковь. Хейли, состоящую в комитете по декорациям, еще раньше отвез в школу папа по пути в аэропорт. Вот почему нам с Дестином нужно самостоятельно добираться на фестиваль, хотя я всё еще не понимаю, почему мама так строго относится к наличию прав.

Раздался громкий стук в дверь.

— Если это кто-то из почитателей, процитируй им что-нибудь длинное и приятное про суд и ад из Ветхого завета, вежливо скажи, что мы ходим в церковь два раза в неделю и закрой дверь, — прокричала мама из гостиной. — Почему в Библейском поясе кто-то да обязательно ходит от дома к дому… Серьезно… Это как продавать свечи возле мастерской свечей.

Улыбаюсь, касаясь дверной ручки, если вспомню большой кусок из Библии, будет здорово понаблюдать за их вытянувшимися лицами. Но человека по ту сторону двери не удивить судом и адом.

Ухмыляясь, Мередит прислоняется к дверному проему.

— Привет.

Инстинктивно пытаюсь закрыть дверь, но она просовывает ногу в тяжелом сапоге, мешая мне.

— Ты знаешь, где Волк, — говорит она с глазами сверкающими словно огниво. — Я чувствую его запах на тебе. Вы достаточно близки. Ты должен мне после этого отвратительного заклинания в лесу.