Вор

Он с кислым выражением лица принял от меня книгу и сел по другую сторону стола.

— Так на что оно похоже? — с внезапным любопытством спрашиваю я. — Твое королевство.

— Раньше существовало много королевств по другую сторону, — отвечает он, — но сейчас — только наше. Большинство из них присоединились к нам по доброй воле, желая той стабильности, которая была у нас. Другие побоялись нашей власти и начали войну, — он пожал плечами. — Они проиграли. Это было давным-давно. Сейчас мой отец правит всем континентом из замка Ангвар.

— Но на что оно похоже? — сказала я. — Так же жарко, как и в Хэйвенвуде? Есть ли Башни? Подземелья? Гобелены? Держу пари, там много гобеленов.

— Не знаю, — нейтрально сказал он. — Я никогда не был там.

— Но я думала…

— Единственный способ попасть туда, — говорит он, закрывая глаза, — через зеркало-переход. Но ни одного из них не осталось, — он посмотрел на книгу, которую я ему дала, — если только кто-то не создаст еще одно.

— Так твой отец…

— Не имеет значение, кто мой отец, если я не могу создать зеркало-переход, — резко говорит он. — Он даже не думает, что я… — Рис резко обрывает себя.

Не думала, что мы наткнемся на такую щекотливую тему. Таким образом, он принц, но только на словах, пока он находится по эту сторону. Я закусила губу.

— Мой отец тоже не особо уверен в моих способностях, — сказала я, слабо улыбнувшись. — Он даже не говорил мне, над чем работает. Будто думал, что я ни на что не годна. И вот я здесь, — я оглянулась, — в магической Башне, помогаю принцу фее вернуть ему право первородства.

— Фэйри, — поправляет он. — Гибриду, — но уголок его рта все же изогнулся в улыбке.

— Эта библиотека огромна. И построена Создателем Зеркал, так? Тут должен быть хоть один паршивый рецепт зеркала-перехода.

— В последнее время я даже не мог изменить окна в святилище, — признался он. — Не понимаю, что происходит.

— Но ты ведь выяснишь это. Ты весьма упертый.

Мои слова вызвали у него смех. Святое дерьмо, он и в самом деле знает, как смеяться.

— Может быть. Но кто знает, сколько времени это займет? У меня нет вечности, — говорит он.

— Тогда нам нужно сделать тебя бессмертным, — отвечаю я.

— Отлично. Давай сделаем это, фаворитка, — ухмыльнулся он.

— Тебе не стоит называть меня фавориткой, — возразила я.

— Я буду так делать, пока ты не бросишь всё это «принц фей» дерьмо.

— Хорошо-хорошо.

Мне вспомнилось вчерашнее предупреждение Беа об Эндере.

— Кстати, что ты знаешь о бессмертных?

— Я знаю, что не стоит становиться на пути того, кого нельзя убить.

Я была склона согласиться, вспомнив Мередит, насаженную на острие сталактита.

— Их много? Бессмертных, я имею в виду.

— Здесь много людей, на пути которых лучше не становиться, — говорит он. — И много тех, кто проживает долгую жизнь. Но я слышал лишь о трех людях, которые действительно бессмертны.

Он переложил несколько книг, пока не достал одну со старыми исписанными пергаментными страницами. Рис сел рядом со мной на диване, положив книгу на стол посередине.

— Существует легенда о том, что они являются орудием богов. Но люди придумают что угодно, чтобы объяснить необъяснимое, — сказал он, открывая книгу на серии портретов, очень похожих на те, которые обнаружила я. — Она охотилась на монстров последние сто лет, — он указал на Мередит. — Но, прежде чем у нее началась амнезия, она сама разрушила много городов. Он, — Рис указывает на Габриэля, именованного здесь также Гокаем, — охотился на монстров. Самопровозглашенный защитник человечества. Был известным целую вечность. — он перешел на человека с зеленоватыми волосами. — Вор, вот он — действительно проблема. Он убивал царей, крал бесчисленное количество ценных артефактов, приводил целые народы к нищете. Они с Мередит совершили много вреда на той стороне, прежде чем перешли на эту. Хемлока никто не видел около столетия. Он где-то прячется, или же кто-то, наконец-то, узнал, как его убить.

Он пожал плечами, я же была потрясена портретом. Он выполнен другой рукой, в углу страницы нарисована извилистая лоза, но это был тот же зеленоглазый мужчина, которого я видела в школьной лаборатории.

Габриэль, Мередит и Хемлок. Трое бессмертных, о которых говорила Камилла. Ставки на победителя.

— Как долго они здесь находились? — спросила я.

— Никто точно не знает. Они не особо общительны. Не говори мне, что ты с ними сталкивалась, — отвечает Рис, замечая мой взгляд.

— Да пожалуйста, — мои щеки заливает румянец. — Я просто видела портреты раньше.

— Видела?

Я рассказала ему о том, что произошло в школе с картинами.

Он весьма взволновался.

— Ты разрушила заклинание? Видела пророчества?

Он встал и начал копаться в рюкзаке в поисках блокнота.

— Рассказывай мне всё, что помнишь.

Я действительно напрягла память, пытаясь вспомнить всё, но самое большее, на что я способна — припомнить разве что треть.

— …и лиса, — закончила я свой рассказ. — Она была серебряная со слишком умным лицом для обычного животного.

— Лисы умны, — рассеяно заметил он, глядя на свои записки. — Уверена, что не можешь вспомнить больше?