Вор

Она охнула и повернулась, увидела Сэма, прислонившегося спокойно к стене, жуя сладкую травинку. Ее глаза обычно хорошо видели в темноте, но скользнули по нему взглядом, не узнав. Но Сэм был одарен фейри. Мама всегда так говорила.

Нилла агрессивно замахала ладонью, прогоняя, тихо закрыла за собой дверь. Она быстро заперла ее ключом, который украла у пекаря вечером. А потом повернулась к Сэму.

— Идиот, — прорычала она. — Ты хочешь привлечь сюда стражу? У тебя мозги боггарта!

Он рассмеялся, не сделав голос тише, а она схватила его за руку и потянула по дорожке от кухни.

— Расслабься. Последние стражи уже пьют на восточной вышке. Я слышал, они обсуждали игру в кости, и я следил четверть часа. Луна не сверкала на броне поблизости, а их доспехи сияют, уж поверь! И сильно сияют.

Нилла пыталась тщетно заглушить его, а потом закатила глаза и просто ускорилась. Сэм станет говорить еще громче, если она попросит его быть тише. Чудо, что его не поймали до этого.

— Нет смысла с этим бороться, девочка, — сказала ей мама одной из ночей после того, как они объединились с Сэмом. Нилла была уверена, что его громкий голос и беспечное поведение привлекут всех стражей Вимборна к их укрытию, но они пережили ночь тогда без инцидентов. — Сэм тронут фейри. Он ощущает беду костями за мили. Можешь доверять его чувствам, как компасу в море.

Мама была права. Сэм, казалось, обладал сверхъестественной способностью замечать угрозу. Он становился тихим, как кот зимней ночью, когда было нужно. Но когда он был убежден, что угрозы не было, ничто не могло заставить его закрыть рот.

Мама всегда любила работать с Сэмом, особенно для серьезных краж. Она говорила ему, что он был удачей, трепала его волосы и смущала его. Нилле это не нравилось. Если он был одарен фейри по-настоящему, то… дары фейри были мелочами. Он мог ошибиться в один из дней. Он мог попасть в ловушку своей уверенности и утащить за собой всех, кто был вокруг него. В один из дней…

— Заткнись, пощади мои бедные уши, — прорычала Нилла, от этого Сэм только снова рассмеялся. Он стряхнул ее ладонь со своей руки, но тут же поймал ее пальцы, переплел их с его. Нилла попыталась отпрянуть, но он сжал, раскачивая ее руку, как делали друзья. Они когда-то часто так ходили. Когда-то она давала ему даже поцеловать ее, просто коснуться губами. Этого хватало, чтобы она покраснела, замечталась и улыбалась в подушку ночью.

Это было давно. До того, как мама упала.

Нилла потянула, но Сэм не выпустил ее руку, и она зарычала и потянула его за собой быстрее. У низких ворот входа слуг они не стали мучиться с замком. Дерево стояло у стены, и хоть нижние ветки были на пару футов выше головы Ниллы, это могло сойти за лестницу.

— Подтолкнуть? — спросил Сэм. Она не успела ответить, он потянул ее за руку, заставил ее повернуться к нему. Его другая ладонь скользнула по ее талии, притянула так, что она врезалась в его грудь. Он улыбнулся ей, его глаза мерцали в свете луны.

Нилла хмуро посмотрела на него.

— Что ты творишь, Сэм? — сказала она, поднимая свободную ладонь так, чтобы упереть в его грудь. — Что, по-твоему, мы делаем этой ночью?

Он сжал ее талию крепче, опустил голову ниже, и темная прядь волос упала на лоб.

— Я думал, это было очевидно, — травинка торчала из уголка его рта, пахла сладко во тьме. Он передвинул ее к другому уголку, улыбнулся ей, глядя на ее губы. — Ты. Я. Работаем снова вместе. Как в старые времена.

— Да? — она прижала пальцы к его тунике, вонзила ногти в его кожу через ткань.

Он удивленно охнул, выронил травинку и ослабил хватку, дав ей вырваться из его рук и попятиться.

— Боггарты, Нилла! — он покачал головой и потер смятую тунику, кривясь. — За что?

— Мы не друзья, Сэм, — Нилла уперлась ногами, руки были свободными по бокам, пальцы были сжаты в кулаки. Не стоило тут проводить этот разговор. Семь богов, он не мог подождать, пока они пройдут стену? — Мы не работаем вместе. Тут нет никаких вместе.

Сэм выругался.

— Не нужно изображать леди! Ты знаешь, что лучшая кража проводится командой. Прошло два года, и у меня не было такого улова, как раньше. Я тебя почти не видел. Ты делаешь вид, что не замечаешь меня, когда мы проходим по улице. Это не хорошо, Нилла. Ты принадлежишь этой жизни. Ты принадлежишь…

— Я не принадлежу никому, — Нилла вдохнула глубоко носом, заставляя голос быть ровным, подавляя слезы, которые грозили сдавить ее горло. — Ни тебе. Ни маме. И ни твоему начальнику. Понимаешь, Сэмтон Ралленфорд?

Сэму хватило ума выглядеть пристыженно от упоминания его работодателя.

— Ладно тебе, Нилла, — сказал он, потирая рукой шею сзади. — Кловен не такой плохой. У него тяжелая жизнь, как у нас, и…

Она не дожидалась его жалких оправданий. Ей хватило повадок Сэма до конца жизни. Она повернулась и сделала три шага к дереву. Она разогналась и взобралась по стволу, добралась до нижних веток, а потом подтянулась еще быстрее. Было темно среди веток, но тьма не беспокоила Ниллу. Она впитывала взглядом весь свет, какой давала луна, и это усиливало ее зрение. Может, это был ее подарок от фейри.