Вор

Я взял не менее шатающуюся табуретку из угла и подставил к его кровати.

— Что, не рад, я смотрю? Че тогда звонил? — наехал на старого друга. Не отошел еще от увиденного.

— А ты не видишь? — красноречиво обвел он пальцем в воздухе свое лицо. Хотел, чтобы я посмотрел. А посмотреть было на что. С последней нашей встречи нос его стал еще кривей, под глазом расплылся синяк, губы распухли. Били его конкретно. И все по лицу.

— Вижу. Ну, а что сам-то? Разве Малой — это птица?

— Малому плевать на меня. Это приветик для тебя. Соскучились по тебе местные братки, на звонки ты не отвечаешь, в Москве у тебя свои ребята, там тебя не достать. А сюда ты любишь приезжать в одиночестве.

— Где они тебя ухитрились поймать? — спросил без интереса, уже размышляя о том, что Вовка в простейшей ситуации не смог за себя постоять.

— Лизу твою, как всегда, провожал.

— Она не моя, — ответил машинально и только тогда доперло до моей лысой башки. — Зачем провожал?

— Так как ты уехал тогда, ей все покоя не было. В городе слухи пошли. Я заходил первые дни. Думал, ты приедешь. А ты нет. Девчонке несколько раз на работе плохо стало, в больничку загремела. Она позвонила мне, больше некому было. Ну, поехал, а там доктор выловил меня, говорит, беременная она, не от тебя ли? В смысле, не от меня. Я говорю, нет. Откуда? Ну, он и сказал, слабенькая она очень. Следи за ней, отец ты или кто. Раз пришел, наверное, не чужой человек. Вот я и следил. Старался каждый день навещать, ну заодно и приглядывать. Правда, парнишка тот не появлялся. Вообще никто не появлялся. Даже ты. Не нужна она никому. И пес ее сбежал. Я все-таки думаю, Бандит это, никакой не Бонька. Видел его на днях на рынке. Как раньше обтирался. Хотел поймать, так он бегает быстро, слинял от меня. Вот так.

— Ты говорил, провожал, — напомнил я, почувствовав, как вдруг пересохло в горле.

— А, ну да. Девчонка в слезах первое время была. На работе смеялись над ней, бабки у подъезда даже на меня ухитрялись наезжать. Вот. Так последние дни именно из-за этого и утром взялся провожать, потом вечером. Благо, она с работы всегда домой и никуда не ходит. Я даже сомневаюсь, что она что-то ест. Короче, вышел я из подъезда, а там они. Ребята… Отметелили меня, а потом еще и неделю времени мне дали, чтобы тебя притащить. Иначе, сказали, и девчонка познакомится с их кулаками. Ты слышишь меня, Дрозд? Ты куда попер?! Опять в Москву? Я так и знал, толку от тебя!!!

Крики Македонского разбились об дверь, которую захлопнул за собой. Какого хрена? Девчонка решила строить из себя невинную овечку? Ну нет. Пожалуй, пора в этом самому разобраться!

Глава 39

Решила сегодня повесить толстые шторы. Не хочу видеть мир за окном. Чем толще, тем лучше. Поставила стул возле окна и взобралась на него. Чтобы повесить новые, сперва надо снять старые. Потом постирать. Еще бы окна вымыть, но это уже послезавтра. Послезавтра суббота. Будет целый день, отца не будет дома, делать так или иначе нечего. Гулять мне не судьба. Или… Надо подумать. По городу не погуляешь, но я могу съездить на кладбище к маме. Там если кто и встретится, не будут мне ничего говорить, есть хоть одно святое место для них, где отсутствуют эти разговоры о моей распущенности.

Стоя на стуле, потянулась на цыпочках, чтобы зацепить самый дальний зажим и отвлеклась на шум на улице. К подъезду подъехал жутко крутой автомобиль. Я его уже видела сегодня, он отъезжал от дома так, что у меня уши заложило. Ненормальный какой-то новую игрушку себе купил. Хотела было заняться опять занавеской, но глаз предательски зацепился за фигуру того, кто вышел из черной машины. За фигуру и лысый затылок. Увидела, пошатнулась, зацепилась руками за штору и рухнула вместе с ней и штангой вниз. Хорошо, что рядом оказался диван. Приземлилась очень даже удачно на его подушки. Так и сидела еще пару минут. Зажимая штору и штангу в руках.

Квартиру разорвал звонок в дверь. Нет, я не боюсь, что он войдет. Он не войдет. После того, как полицейские сломали дверь, его друг помог мне все установить обратно, а заодно и сменить замок. Поставили самый копеечный, денег так и так на большее не было и нет. Однако, думаю, этого достаточно, чтобы он сейчас сюда не ворвался. Как тогда.

Звонок звенел. Очень громко. Насчитала уже десять раз. Вот, одиннадцатый. Что ему нужно? И друг его пропал, теперь он появился. Не было никаких доказательств. Все моя глупость и доверчивость. Поверила ему, а не родному отцу. И поплатилась.

— Уходя-уходи, — бормотала в клок шторы, что прижала к своему рту, чтобы не закричать. — Уходя-уходи. Уходя-уходи!!!

Двадцать. Вот на лестничной клетке открылась соседская дверь. Они разговаривают. Тетя Валя, мне так кажется. Сейчас проституткой меня обзовёт. И заявит, что ко мне клиент пришел. Она так теперь постоянно говорит.