Вопреки любой логике

— Он разорвал платье на ее груди, обнажая молочно-белую плоть, обхватывая ее соски пальцы, чуть сдавливая их между собой, — проскандировала Наташа, чертыхаясь мысленно. Глаза Ивоны взглянули на часы, и она невольно зевнула, чувствуя приближение усталости.

— Поспать что ли, — с тоской потянула женщина, и девушка мрачно воззрилась на нее. Ну, вот что за человек? Комментаторы уже всю ветку оборвали на сайте с требованием проды, а она затягивает уже второй день, выбиваясь из графика. То у нее гости, то голова болит. Мужику пусть врет о болях в голове своей творческой, а книгу дописывает! Хотя какой мужик, у нее же его нет.

На ангелфон пришло оповещение о сгорании завтра начисленных баллов. Да что ж такое. Не успели начислить сверхурочные, как уже готовы содрать только потому, что Ивона вздумала капризничать и лениться.

— А ну живо пиши! — зашипела на подопечную Наташа, подпинывая стул и, не давая женщине выключить компьютер. С минуту ее королева пошлых унылых девственниц хлопала на яркий экран, где был открыт роман в вордовском формате, а затем вновь потянулась к клавиатуре, еще раз зевнув и отхлебнув горячительного кофе. Еще бы, оно же было сдобрено доброй порцией вискаря!

— Пожалуй, еще чуть-чуть поработаю, — выдохнула Ивона, а Тараканова вздохнув, потянулась к открытой бутылке, невольно прикидывая, как потом объяснить пропажу. На пьющего мужа и не списать, у Пуговкиной мужика ведь нет.

Ладно, подкинет ей, потом под утро пустую тару под бочок, пусть решит, что вчера ночью напилась ради творчества. Хорошая литературная работа требует жертв.

— Эх, муза, совсем ты меня не щадишь, — пробормотала в пространство писательница, с тяжелым вздохом прописывая, как вбивается в бренные мощи стонущей Адель ее чудо-мужчина, успевший ей принести на своем инструменте уже три оргазма. И это при том, что у дамочки самый, что ни на есть, первый раз.

— Никакой жалости, — отрезала Наташа, прекрасно зная, что Ивона примет ее слова за собственное сознание внутри черепной коробки, — у тебя там писатели умирают без проды. Gula_sexy22 уже всю клаву забрызгала слюной, пока ждет продолжения. Еще пара сотен читателей и откроешь подписку, а я смогу со спокойной душой оставить тебя на время. Бесишь, прям уже не могу.

На это Ивона уже ничего не ответила, продолжая стучать по клавишам, описывая тактичные и эмоциональные ощущения своей героини, так, словно переживала их сама. Щеки раскраснелись, волосы растрепались, пижама съехала с одного плеча.

Новое оповещение, на этот раз из рабочего чата, пришло на ангелфон звоном церковных колоколов. Тараканова скривилась и открыла текст, тут же зашипев от недовольства при виде контакта, приславшего ей сообщение.

«Ивона Пуговкина, Таракан — твоя новая творческая звезда? Мне пришел запрос на нее из канцелярии. Собираю лук и стрелы, жди, я приеду со своим тапочком!»

Глаза налились кровью, а пальцы свободной руки сжались точно когти коршуна невидимой шее ее собеседника, который имел нахальство добавить к концу текста несколько смайликов в виде гогочущего розовенького пупса с крылышками. Наташа бросила взгляд на Ивону, убедившись, что пока ту ничего не отвлекает от работы, и открыла контакты, меняя очередное прозвище ее извечного врага на новенькое прозвище.

«Ванильная попка» мигом превратилась в «Подстреленный пердак». С чувством выполненного долга, девушка нажала «сохранить», любуясь результатом. На экране появилось перо, над которым светила надпись: «Подстреленный пердак пишет сообщение…».

«Снова сменила мое прозвище? Ты банальна»

Наташа закатила глаза. Он что, читает ее мысли или она такая предсказуемая?

«Пока не допишет книгу, никаких любовей! Только в романе. Стреляй где-нибудь в другом месте, пухлый розовощекий скорострел»

Она скрипнула зубами, в очередной раз, покосившись на Ивону, которая застыла у монитора, крутя в руках кружку и недовольно нахмурившись, пихнула ногой спинку кресла, рыкнув:

— Пиши!

Женщина вздрогнула, подпрыгнула от испуга и вновь принялась за работу, невольно вздыхая каждый раз, когда ее Адель совершала очередной пируэт, познавая все позы Камасутры на рабочем столе своего начальника. Наташа же вновь опустила глаза на экран ангелфона, где уже светилось несколько сообщений от надоевшего ей до печенок собеседника.

«Таракан, ты несправедлива. Только потому, что я с тобой при жизни твоей убогой и короткой промахнулся пятьдесят раз не повод на меня обижаться. Сама виновата»

«Ты же понимаешь, что любовь это всегда сложно. Недостаточно только любовной магии на кончике стрелы. Нужно еще и работать над своими чувствами…»

Брехня и пустомельство. Опять пытается взять ее на понт философскими речами в стиле сеанса у психотерапевта. Сам уже, поди, лук свой зарядил, жаждя угробить ей очередной талант. Вот прямо, как тогда с Мариночкой!

«Все еще дуешься за Мариночку что ли?»