Воплощенные

Вместо ответа я тяжело поднялся. Съесть, конечно, не съедят, но сейчас мы были едва ли не слепыми и глухими. Что толку иметь хорошее зрение, великолепный слух и тонкий нюх, если ими невозможно воспользоваться.

– Я не сделаю и шагу, – чуть не плача выдала Дария, жалобно глядя на меня.

Бедная девочка. Мы с Лимео едва передвигались, что же говорить о ней.

– Извини, кутена, – прозвище вырвалось само (а ведь я хотел ее только подбодрить), пришлось продолжить беспечно, будто и не заметив очередного обещания во взгляде княжича, – но придется. Пройдем чуть дальше, найдем место для стоянки.

– Я не могу, – всхлипнула она. – Я правда не могу.

– Да и не надо, – неожиданно раздалось справа от нас.

Я среагировал быстрее, чем понял, с кем мы столкнулись. Схватив девушку за руку, потянул влево. Мы не сделали и десятка шагов. Из зелени в полный рост поднимались воины.

Назад, к Пустоши, но и там были воины. Куда ни глянь, они везде. Серебряная спираль на одних килорах, голубой круг с белой сердцевиной – на других.

Мне стоило сказать отцу спасибо. Более удачное время и место для последней сцены трудно придумать.

– Отправляй отцу вестника! – крикнул я Лимео. То, что мы попали в ловушку, из которой самим не выбраться, было понятно и без слов.

– У меня больше нет! – хрипло выдал Лимео то, что я знал и без него. Да и не помог бы вестник. Он лишь несет весть, но не может дать координат для привязки. Будь у него маячок… Маячка у него не было. Когда он покидал крепость, еще не догадывался, что, выходя на прогулку, нужно быть готовым ко всякого рода неожиданностям. – Сдаемся или будем биться до конца?

– Пока повременим, – резко отрезал я, делая вид, что задумался. Думать было не о чем, все уже давно продумано до мельчайших подробностей. Отец – умелец таких игр. – У меня есть способ нас вытащить, но боюсь, он тебе не понравится, – хмуро продолжил я, бросив взгляд на Лимео.

На Дарию даже не посмотрел, чтобы не дать возможности ярости ослепить меня. Я чувствовал ее беззащитность, даже не видя. А сейчас мне нужен был холодный рассудок. От этих мгновений зависело многое, если не все.

– Не понравится больше, чем это? – Он кивнул на окруживших нас воинов.

– Сейчас ты ему, может, и обрадуешься, но вот потом…

– И что это за способ? – подозрительно протянул Лимео, медленно передвигаясь ближе к девушке.

Сразу чувствуется наша кровь, догадливый.

Объяснять, что собираюсь делать, я не стал. Начни я ему рассказывать, многие стали бы свидетелями потасовки двух огненных. А так оставался шанс избежать мордобоя.

Рванув серьгу – разорванное ухо не в счет, заживет, – бросил на землю. Вызов. Крик о помощи. Как только украшение перестанет соприкасаться с телом, отец узнает, что без его присутствия мне не обойтись.

Он появился раньше, чем в глазах Лимео отразилось понимание. Что именно он подумал в этот момент, я надеялся когда-нибудь спросить. Сейчас было не до таких мелочей.

Маркирер вышел из пустоты перехода в сопровождении своей неизменной четверки. Встал впереди, закрыв собой и позволив телохранителям прикрыть нам спины.

Один против сотни. Надменный, холодный, прекрасно знающий, что, сколько бы воинов ни стояло перед ним, он уйдет отсюда, забрав нас с собой. Он даже меч с собой не взял. К чему оружие, когда сила на твоей стороне?

– Кто здесь старший? – негромко уточнил он, но среди оглушающей тишины (казалось, даже птицы перестали петь) его вопрос прозвучал раскатом грома.

– Я, – вышел вперед один из воинов. Я до сих пор помнил нашу с ним первую встречу. – Фарат, соратник князя Сомея.

– Приветствую тебя, Фарат, соратник князя Сомея.

У воина заходили желваки. Отец умел унижать, используя только тембр собственного голоса.

– И я приветствую тебя, князь Маркирер, – тем не менее был вынужден ответить Фарат. – Что привело тебя на земли воплощенных?

Маркирер оглянулся, жестко посмотрел на меня, словно говоря: «Все-таки доигрался?!», более мягко на Лимео, заинтересованно на Танраша, который даже и не подумал скалиться, и уже с откровенной заботой на Дарию. Девушка и так была бледной, после его взгляда стала совсем белой. Похоже, кто-то успел рассказать ей сказки о моем отце.

– Я пришел за ними. – Оставив нас в покое, Маркирер повернулся к Фарату. – Детки заигрались, им пора домой.

– Это добыча моего князя! – взревел соратник Сомея, поднимая руку. Знак готовности.

Командир отряда князя Виджара отреагировал на заявление Маркирера значительно спокойнее, если не сказать – равнодушно. Это стоило запомнить. На всякий случай.

– Добыча твоего князя, – миролюбиво согласился князь огненных проклятых. До чего же я люблю эту его мнимую покладистость! Говорит так, что хочется верить. – Но один из них мой сын, а другой – правнук. Считаешь, что я их тебе отдам?

Тот думал недолго.

– А девчонка? – уже не столь яростно спросил Фарат.

Наивный. Неужели рассчитывает обменять двоих на одну?

– А девчонка – его невеста, – лукаво улыбнувшись, заявил Маркирер.

– Чья?! – Понимание, что его обставили, отразилось на лице воина гневом.