Воплощенные

– Воины ансаиров на землях воплощенных! – Джангаш проигнорировал наш диалог с князем воды, заговорил резко. – Это война!

– В отличие от людей и ансаиров, которых заставила это сделать близость к Вольным землям, – холодно произнесла я, – воплощенные не закрепили границы своих владений после Раздела. Это упущение не позволяет нам говорить о том, что они что-то нарушили. И хотя формально вы, князь, правы, но если мы поднимем гарнизоны, именно нас обвинят в развязывании войны.

– Раньше это никого не волновало, – тихо, но так, чтобы его услышали, заметил Хатар.

Аранар и Тамиран предпочитали пока отмалчиваться. Видно, решили оставить свое влияние напоследок, если я сама перестану справляться. Или… тоже оценивали, но не так, как эти.

– Раньше это были мелкие стычки. Да и происходили они у вольных. Глупо было отказываться от нашей помощи, потому вопрос и не возникал. Но если начнется большая война, люди пострадают вдвойне. Вот тогда-то мы и услышим от них все претензии. И за настоящее, и за прошлое.

– Вы говорите с такой уверенностью… – Шумелу успел отойти от нашей первой схватки.

Я насмешливо улыбнулась.

– Вы хотели сказать, князь, что искусство войны не для женщин, – не уточнила, сказала то, что он скрыл за ничего не значащими словами.

Тамиран смотрел на меня с таким напряжением, что я едва не рассмеялась. Он, конечно, был сыном своего отца, но, похоже, как и эта парочка, не рассматривал меня как серьезного противника. Прав был Джангаш, когда говорил, что влияние Эриара на нового князя Дираков временное. Хватало у него юношеского максимализма и веры в собственную непогрешимость.

– С этим можно не согласиться, хотя бы вспомнив, что женщины и воплощенных, и ансаиров в бою часто стоят рядом с мужчинами. Но я не воспользуюсь этим примером, скажу о другом. Там, где вы думаете о войне, я думаю о мире.

– Это ваша дочь, нимера, сейчас где-то в гибельных лесах! – не сдержался Хатар.

А я опять вспомнила о Джангаше. Из пяти князей трем было чуть больше ста лунаров. Совсем дети.

– И как только воины моего мужа и князя Аранара вернут ее в крепость, она будет наказана за сумасбродство, – жестко припечатала я, глядя в упор на Хатара. Говорила о Даше, но он должен был понять, кого имела в виду. – Она поставила под удар спокойствие и благополучие клана! Она отвлекла князей от тех дел, которые являются их долгом.

– Вы строги, нимера, – попытался слегка снизить накал Джангаш.

Я не обманулась. Я сказала то, на что он и рассчитывал.

– Я думаю о мире, князь, – отрезала я резко. – Я думаю о будущем и об исполнении договора, который наши предки взяли на себя. Или в этом зале есть те, в чьих мыслях его нарушить?

Тишина была оглушающей. Никто из здесь присутствующих не ожидал от меня этих слов. Я тоже. Они пришли внезапно, с осознанием того, что сейчас будет заложена основа тех изменений, о которых упоминал Джангаш. И либо они последуют за мной, либо…

Второго Раскола я не должна была допустить.

– Мы даже не знаем, что в нем написано, – вдруг вырвалось у Хатара. Он и хотел бы, чтобы никто не услышал, но было поздно.

– Я найду способ вернуть первоначальный текст договора, – несколько мягче, чем до этого, сказала я, посмотрев на него с материнской заботой. Не скажу, что ему понравилось подобное отношение к себе, но какое-то чувство мелькнуло в его глазах. То ли боль, то ли растерянность. Надо будет обязательно разузнать о нем у Эриара. – Но есть то, в чем ни у кого не должно быть сомнений.

Джангаш приподнял бровь, то ли прося продолжать, то ли иронизируя. Аранар, поддерживая, опустил ресницы. Жаль, что я не могла видеть лица мужа, лишь чувствовала его тепло рядом.

– Единство Круга и право нимеры произнести последнее слово, вынося решение совета, которому каждый из князей будет следовать, – с легким недоумением проговорила я, словно удивляясь, что вынуждена была это сделать.

– А ведь насчет границ земель вы правы, – задумчиво протянул Тамиран. Надеюсь, это была не подсказка отца. – И дело даже не в ансаирах, а в людях. Это их порядок. Мы живем рядом с ними и должны учитывать законы, которым следуют они. Сегодня эта проблема возникла с проклятыми, завтра она может повториться уже с ними.

– Если остальные князья не против, я могу взять этот вопрос на себя, – поддержал его Джангаш. – Когда вольные князья признают наши княжества, ансаиры вынуждены будут это сделать.

– Ну а я, – Аранар смотрел не на меня, а на Эриара, – помогу нимере с поисками первоначального договора.

Трое высказали свое мнение. Остались двое. Я могла уже сейчас произнести последнее слово, но ждала, что скажут они.

– Мы всегда были сами по себе, – не очень решительно начал Хатар. Но тут же выправился, заговорил, как и положено главе клана. – Я не уверен, что эти изменения пойдут нам на пользу, но готов их поддержать. Мои земли рядом с вольными, те вечно пытаются оторвать от них кусочек. Но сомнения у меня есть. – Его взгляд был полон затаенной грусти. – Сегодня мы обозначим наши границы, а завтра… Не начнем ли мы завтра воевать друг с другом?

Я тяжело вздохнула: