Воплощение снов

— Можно или нет — не знаю, — после паузы проговорил он. — Пока что, к большому моему сожалению, я даже не представляю, с какой стороны за это взяться, однако… Дымка — вещество рукотворное, опасней которого на данный момент не существует ничего на двух континентах. Сомневаюсь, что ее создатели, учитывая стремительность ее действия и ту легкость, с которой она проникает в организм, не подумали о собственной безопасности. Я бы подумал. И алхимики Мэйнарда Второго навряд ли глупее меня.

— Данзар? — скорее утвердительно, чем вопросительно протянул верховный маг. Магистр кивнул:

— Доказать ничем не могу, ваша светлость, но если я в чем и уверен, так в этом. Я говорил вам об Уэйне Теллере, помните?

— Помню. Да, странно, что, имея на руках такой козырь, как Дымка, он не стал использовать его против Алмары, и тем не менее…

— Это еще не всё, — перебил алхимик. — Тот самый последний ингредиент, что мы искали и нашли — фосса небула, редкий грибок, паразитирующий летучими спорами, не переносящий жары, холода и солнечного света. Он живет в зараженной почве предгорий и поражает мелких теплокровных животных, вроде кротов и землероек, а также падальщиков из числа хищников, что ими питаются…

— И те не травятся?

— Гибнут следом — споры сохраняют жизнеспособность около тридцати суток даже в мертвой ткани. Но так как без сторонних блокаторов отравление развивается стремительно, зараженные не успевают покинуть ареал обитания фосса небула. К тому же, его выделения обладают инсектицидным действием, что исключает передачу заражения посредством насекомых, иначе давно бы дошло до пандемии.

— Хоть тут повезло… Вы говорили о жизнестойкости паразита, магистр — и она велика. Получается, грибок неприхотлив?

— Слава богам, как раз напротив. Необходимые условия для вызревания грибницы весьма ограничены: густая тень, питательная среда, обилие влаги и ровное тепло без резких перепадов температуры. Фосса небула не выживет ни в наших Северных горах, ни в скальных пещерах Алмары, Бар-Шаббы и Эйсера. Вывезти что-то с Запретного острова, даже если оно там и есть, тоже возможным не представляется. Берс горами не богат, да и климат его схож с алмарским. Зато Туманный хребет, граница между севером и югом, подходит грибку как нельзя лучше — и половина этого хребта принадлежит Данзару.

Верховный маг медленно склонил голову.

— Да, — помолчав, лишенным выражения голосом откликнулся он. — А вторая половина — Геону. И если вы не ошиблись, то Дымка, боюсь, еще не самое страшное, что нам уготовано…

Глава XXIV

На Бар-Шаббу стремительно надвигалось лето. Оно всегда приходило сюда позже, чем на континент, не торопилось и сейчас, но отзвуки его победного марша уже с каждым днем становились всё ближе: у берегов, окрашенных во все оттенки зеленого, оранжевого и розовато-пурпурного, вольно плескалось ожившее море, солнце сияло в ярко-голубом небе, а его теплые, ласковые лучи скользили по синей черепице крыш, играли в оконных стеклах и растекались масляными бликами по камням булыжных мостовых. Долгая зима была забыта. Всё вокруг, еще недавно скованное холодом, пригнувшееся к земле или забившееся в темный и теплый угол, вдруг словно пробудилось от тяжелого сна. На улицах до позднего вечера не смолкал гомон голосов, плясала под шаловливым майским ветром молодая, еще клейкая наощупь листва тополей, распахивались окна, гоня из домов прочно обосновавшийся там за зиму дух затхлости и наполняя комнаты свежим, острым, столь долгожданным ароматом весны…

Одна из оконных створок в спальне адепта эль Хаарта тоже была распахнута, и натянутый в проеме кусок мелкой сетки подрагивал от сквозняка из щели под дверью. Сетка уже основательно забилась серым от пыли тополиным пухом, и ее давно следовало почистить, но хозяин комнаты, всякий раз затемно возвращаясь домой, лишь бросал в сторону окна утомленный взгляд, обещая себе заняться этим, после чего ронял голову на подушку и засыпал — а утром благополучно забывал все обещания. Приближалась пора экзаменов. Школа, как всегда в это время, гудела, со стороны напоминая растревоженное осиное гнездо: преподаватели составляли планы, списки и графики, стараясь увязать их оставшимися до конца года лекциями, отличники самозабвенно предавались зубрежке, отстающие что было сил пытались наверстать упущенное. Нейлар эль Хаарт был отличником, к тому же достаточно уверенным в твердости своих знаний, чтоб не хвататься каждую минуту за учебник, и тем не менее ему все равно приходилось солоно, ибо он, по словам Райана Рексфорда, вознамерился «сесть одним задом на два стула», а это даже и у куда более ловких людей редко получалось как следует. Третий курс высшей школы Бар-Шаббы был последним из общеобразовательных. Далее шло распределение. И многие из тех, кто знал адепта эль Хаарта, были поражены его внезапным решением пойти по боевой стезе.