Воплощение

— Напомни, пожалуйста, о чём ты хотел поговорить? — спросила я, пытаясь выиграть время. Ну, может, у него просто вопросы по домашке, а я раздуваю проблему из ничего. С другой стороны, с фига ли он будет спрашивать меня о домашке? Я никогда не была примерной ученицей, даже в лучшие годы.

— Давай не здесь, — ответил он. Его лицо ничего не выдавало.

То есть речь пойдёт явно не о домашке.

Я оглянулась на пустую парковку.

— А что? Здесь никого нет.

Он не ответил. Лишь задумчиво смотрел пару секунд, а затем спросил:

— Почему ты всё пытаешься убежать от меня?

— Ничего я не пытаюсь. Я стою прямо перед тобой.

— Ты понимаешь, о чём я, Джемма. — Он оттолкнулся от машины и сделал шаг ко мне. Я рефлекторно отступила назад. Его взгляд скользнул по мне, отмечая реакцию. — Ты боишься меня? — спросил он, наклонив голову вбок.

— Нет. — Ком в горле мешал глотать. — А должна?

— Нет.

Его лицо оставалось нечитаемым.

— Тогда почему ты спрашиваешь?

Он сделал ещё один шаг ко мне и ещё, я всё отступала назад. Ничего не могла с собой поделать. Моё сердце знает, что надо сохранять дистанцию. Нельзя подпускать его слишком близко. Нельзя позволить ему почувствовать меня, узнать, вспомнить…

— Вот поэтому, — холодно произнёс он, кивнув на мои ноги. — Ты пятишься от меня.

— А, ты об этом? — Блин! Придумай что-нибудь! — Да как-то само получается. Просто я… ну… мера предосторожности.

Я снова мысленно скривилась.

Он сощурил глаза, на губах заиграла едва заметная ухмылка.

— Ты реально странная.

Я пожала плечами. Мне нечего на это ответить.

Его глаза пробежались по мне сверху вниз и вернулись обратно. Мои щёки загорелись при мысли, что он меня рассматривает. Оценивает.

Серьёзно, он проявляет слишком много интереса ко мне. С этим надо что-то делать.

— Ну, раз мы это прояснили, увидимся тогда завтра в школе? И поговорим, — сказала я, не придумав ничего лучше, и попыталась обойти его машину.

Он сначала выставил руку, а затем и всем телом загородил путь. Я оказалась прямо перед ним. Чувствовала его дыхание на своём лице. И как его грудная клетка поднимается и опускается в нескольких дюймах от моей собственной.

— Я просто хочу с тобой поговорить, Джемма. — Он слегка наклонился, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. — Дай мне десять минут, и клянусь, я оставлю тебя в покое.

Я обдумывала это, не поднимая взгляд — держа его на уровне шеи и подбородка Трейса, избегая губ и глаз, особенно теперь, когда он стоит так близко. И уж точно, блин, я не стану смотреть на его чёртовы ямочки.

— Пожалуйста, — настаивал он, наклоняясь ещё ниже, чтобы поймать мой взгляд.

Как только наши глаза встретились, вся моя решимость развеялась, подобно песку в бурю.

— Хорошо. Десять минут, — неохотно согласилась я. — А затем ты оставишь меня в покое.

— Даю слово, — ответил он, криво улыбнувшись. Но что-то в торжествующем блеске его глаз подсказывало мне, что он не имеет ни малейшего намерения выполнять это обещание.

15. СНОВА В ДОРОГЕ

Я понимала, что это плохая идея. Ещё когда садилась в «Мустанг» Трейса, старательно отводя глаза, я осознавала, что нельзя мне этого делать. Но я не знала, как ещё донести до него, что он должен оставить меня в покое. У меня нет хорошего объяснения, почему нам надо избегать друг друга, а если продолжу убегать без причины, он только укрепится в своих подозрениях.

Надо менять тактику. Может, будет достаточно просто поговорить с ним. Если Трейс утолит своё любопытство, он сможет отпустить ситуацию.

Но это не точно…

— Включить кондей? — спросил он, направляя потоки прохладного воздуха в мою сторону.

— Так нормально, — ответила я, потянув ремень безопасности. Господи, неужели снова?

— Он иногда застревает, — пояснил Трейс, с любопытством наблюдая за тем, как я пытаюсь справиться с ремнём.

Чем больше я нервничала, тем сильнее дёргала, и ремень тут же блокировался.

— Давай я, — предложил он, наклонившись ко мне и протягивая левую руку над моим телом, чтобы помочь.

— Нет! — вскрикнула я, и оттолкнула его. Я уже знаю, к чему всё идёт: я вдохну аромат его одеколона с древесными нотками и потом буду мечтать только о том, как накрыть губы Трейса своими.

А этого нельзя допустить… снова.

Нахмурившись, он поднял ладони, показывая, что ничего не делает, и вернулся на своё сиденье, глядя на меня так, словно у меня окончательно поехала крыша. Ну, естественно. Я так заорала, будто он начал меня лапать, хотя он просто хотел помочь мне с ремнём.

Ну и прекрасно! Пусть знает, что не надо приглашать странных девиц к себе в машину. Может, мне и дальше прикидываться чокнутой? Надо будет поразмыслить над этим.

— Я ничего такого не делал, — осторожно начал он, как будто опасался новой истерики. — Я просто хотел помочь тебе застегнуть ремень. Без какого-либо тайного умысла.

Я отпустила ремень и сделала глубокий вдох, беря себя в руки.

— Знаю, — ответила я и затем спокойно потянулась к ремню. — Есть у меня просто заскок с этими ремнями.