Вообще чума! И эпидемии нашего времени

Заболевания, на которые обратил внимание в своей работе Вагнер Риттер фон Яурегг, были кретинизм и прогрессивный паралич. Первый представляет собой замедление умственного и физического развития на фоне недостаточности работы щитовидной железы. В те годы зоб и кретинизм были очень частыми «гостями» в приемных врачей Центральной Европы, особенно в Швейцарии. Именно Вагнер-Яурегг в 1898 году смог показать, что эти болезни связаны с недостатком йода в пище. Уже после Первой мировой он убедил австрийское правительство выпускать йодированную соль. Его коллега, нобелевский лауреат Эмиль Теодор Кохер, убедил сделать то же самое правительство Швейцарии.

С прогрессивным параличом (так его называли у нас, в мировой литературе его именовали dementia paralytica) ситуация была совсем иная. На самом деле это инфекционное заболевание — сифилис. Точнее, третичный сифилис, самая поздняя стадия, когда бледная спирохета попадает в мозг и вызывает распад личности, паралич и почти всегда летально. На конец XIX века 15 % «клиентов» домов умалишенных составляли именно пациенты с прогрессивным параличом. Так что да, в те годы сумасшествие было в конечном счете заразно. Ротация коек в этом случае была почти стопроцентной: заболевание убивало за четыре года.

Но остается это слово «почти». Как писал сам Яурегг, «наибольший интерес для врача представляет изучение случаев выздоровления при неизлечимых болезнях». Кто-то выживал, и нужно было понять, почему. Он заметил, что чаще всего выживают те, кто во время своей болезни болел чем-то еще. Особенно «удачным» случаем была тифоидная лихорадка. В 1887 году Яурегг предположил, что от прогрессивного паралича лечит высокая температура тела. И начал разрабатывать свой метод пиротерапии. Сначала, после работ Коха и первой эйфории с туберкулином, Яурегг пытался заражать туберкулезом и лечить потом туберкулез туберкулином. Тут его постигла двойная неудача — и лихорадка была слабенькая, и Кох ошибался — туберкулин не излечивал туберкулез.

Потом появилась надежда номер 606 — Пауль Эрлих разработал препарат сальварсан, который лечил сифилис. Но с третичным сифилисом он не справлялся.

Поэтому Яурегг обратил внимание на малярию: легкая трехдневная форма ее лечится хинином, и оказалось, что при правильно подобранных штаммах, сроках лихорадки до начала лечения и тактике ведения больного — выздоравливают до 85 % пациентов. Этот успех пришел к Яуреггу в 1917 году.

Кстати, некоторые специалисты считают, что в обстановке строгой секретности от нейросифилиса лечили и Владимира Ильича Ленина. Однако данных по этому вопросу пока что нет: некоторые медицинские документы вождя мировой революции засекречены до 2024 года…

Были у Яурегга и иные «достижения». Так, он предлагал лечить шизофрению, «вызванную чрезмерной мастурбацией», стерилизацией. Сам психиатр, конечно же, отмечал улучшение в состоянии пациентов.

В 1927 году пожилой Яурегг получил Нобелевскую премию по физиологии или медицине. На тот момент он был едва ли не самым возрастным лауреатом в этой номинации: ему уже стукнуло 70.

Метод пиротерапии просуществовал недолго: уже в 1940-е годы пенициллин стал способом номер один при лечении нейросифилиса. Так остается и поныне. Любопытно, что до сих пор неизвестно, как точно работает его метод. Вероятнее всего, высокая температура просто убивает бледную спирохету. Но, поскольку сейчас никто не экспериментирует с методом Яурегга, то достоверно выяснить это не удалось.

На Нобелевской церемонии представитель Каролинского института сказал: «Лауреат предоставил нам средство для эффективного лечения серьезной болезни, которая до настоящего времени считалась устойчивой ко всем формам терапии и неизлечимой».

Ту Юю и бессмертный Гэ Хун: наконец-то лекарство

В XXI веке малярия не раз и не только из-за Тутанхамона оказалась болезнью, связывающей глубокую древность и современную медицину.

В 2015 году Нобелевскую премию по физиологии или медицине наконец-то дали за подлинную медицину, а не за молекулярную или клеточную биологию. В числе трех лауреатов ее получила китаянка Ту Юю — за создание первого эффективного лекарства от малярии, артемизинина.

Препараты против малярии — разной силы и эффективности — были известны достаточно давно. После Второй мировой войны препаратом номер один стал хлорохин. Он появился в 1947 году и применяется до сих пор — но в первую очередь при аутоиммунных заболеваниях, а не при малярии. Почему так? Дело в том, что малярийный плазмодий слишком быстро выработал устойчивость к этому препарату, и в начале 1960-х встал вопрос о замене.