Волшебство on-line

Через пару минут юношу привели в один из пустых, по-офисному неуютных кабинетов. Свет включать не стали. Миражана метнулась куда-то и уже через пять минут принесла десятка два свечей самого разного цвета и формы. Андрэ раздобыл где-то покрывало с густым ворсом, постелил его на пол и усадил подопечного на него.

– Кирилл, сейчас сюда придет… один человек. Его зовут Маржо. – Ведьма выглядела очень взволнованно. – Ты, главное, не удивляйся и выполняй все, что он велит. Ни о чем не спрашивай. И это не шутки. Помешаешь ему – таких неприятностей огребем, что сегодняшний вечер покажется праздником.

– Что, все так страшно? – поднял брови Кирилл, уже не в первый раз замечая склонность Миражаны к драматизму.

Она судорожно кивнула, и, будто дождавшись этого движения, в комнату вошел невысокий человек в одежде, представляющей собой смесь стиля хиппи и бомжей. Он низко опустил голову в капюшоне, так что рассмотреть лицо не получилось. Свечи, расставленные по всей комнате, больше играли бликами, чем помогали хоть что-то увидеть.

Тем временем незнакомец, постояв немного в неподвижности, чуть двинул рукой, и юноше как-то сразу стало ясно, что следует раздеться до пояса. Миражана с Андрэ тоже это поняли, потому что поспешили помочь парню в этом нехитром действии. Без рубашки с футболкой Кириллу неожиданно стало не по себе. Как-то вдруг вспомнилась Чижик, с которой так хотелось сегодня уединиться. Неравноценная замена, надо сказать.

В этот момент Маржо поднял голову, и Кирилл увидел, что у того нет глаз. То есть вообще. Даже глазниц нет. На лице только слабо выраженное подобие носа и широкий, почти безгубый рот. А еще юноша неожиданно вспомнил, что уже видел этого человека, только тогда с его внешностью все было в порядке. Он часто сидел на любимой их компанией пешеходной улочке. На ней часто рисовали художники, выступали музыканты, а этот странный тип делал татуировки – обычные и временные.

С этими мыслями Кирилл наблюдал, как Маржо усаживается рядом и раскладывает вокруг свои принадлежности – краски, кисточки, еще какие-то инструменты вроде тонких лезвий и косметических лопаточек. Глядя на все это, парень почувствовал себя очень неуютно. Он отлично понимал, что после сегодняшнего на него наложат ограничения, и это не будут общественные работы или отказ в карманных деньгах. Тут, скорее всего, будет воздействие на тело, а через него на энергетику. Несмотря на то что совсем недавно Кирилл отчетливо чувствовал свою силу, теперь парень уже не был уверен в своих ощущениях. Может, это и не он виноват в безумии тех тварей? Может, все привиделось – пиво просроченное или кто-то шутки ради в чипсы какой-нибудь дряни подсунул?

Слепой художник, не отвлекаясь, смешивал краски в глиняной, с выдавленными по краю символами миске. Кирилл с содроганием думал о том, что эта синевато-бурая субстанция скоро окажется на его теле. Маржо тихо и невнятно говорил, явно обращаясь не к присутствующим здесь людям. В какой-то момент юноша, подчиняясь такому же мысленному приказу, вытянул правую руку. Парень почувствовал, что она зависла в воздухе, больше ему не подчиняясь. Когда Кирилл попытался сбросить странное оцепенение, в голове прозвучало: «Прекратить!» Причем так категорично, что юноша тут же затих, боясь лишний раз вздохнуть. Художник же наконец окунул кисть в странную краску и коснулся ею кожи парня. Кирилл ощутил холод и некоторое покалывание, которое вполне могло быть реакцией его организма на ситуацию, а не на субстанцию.

К удивлению юноши, узор ложился на его тело широкими темно-золотыми полосами. Внимательно следя за кисточкой, парень обнаружил, что она ни на секунду не прекращает своего движения, только иногда отрывается от его кожи. При этом откуда-то Кирилл знал, что рисунок не обрывается, просто он ложится на ауру. Как подобное возможно, оставалось непонятно, но за последние дни юноша видел много странного.

Маржо продолжал что-то говорить, выводя кисточкой замысловатые узоры. Те иногда заканчивались, но обязательно замыкались на себе же, ни одной линии не было оставлено просто так. Каждый из рисунков не имел ни начала, ни конца.