— Ей ничего не стоит нанять адвоката и выпутаться. Или нанять журналиста, а он распустит слух, какая ужасная картина «Звездная ночь» и как ей тяжело было идти на компромисс, приспосабливая свой исключительный талант к бездарному и обреченному на провал сценарию.
— Да брось ты. Слухов вокруг этого фильма уже предостаточно, и все они в основном о том, какая она бездарная и обреченная на провал актриса. Если бы Сай ее уволил, ей бы конец пришел. — Бонни сделала большие глаза, мол, что ты в этом понимаешь? — Прекрати, пожалуйста, делать из меня идиота.
— За кого ты принимаешь Сая? Это же не тридцать девятый год, когда мафиозный киномагнат с большой сигарой в зубах изрекал: «В нашем городе тебе, детка, работы больше не найти» — и пиши пропало. Нет же. Сай был первоклассным продюсером, и это, конечно, немало. А Линдси — кинозвезда. Одна неудачная роль для ее карьеры не помеха.
— Но ты же сама говорила, что ее агент тогда, по телефону, скорее всего убеждал Сая не увольнять Линдси.
— А это у него работа такая. Ну и что из того, что Сай все- таки сказал агенту, дескать, отвали, я ее уже выгнал? Линдси выживет. Слушай, она именно такая и есть, как о ней говорят, — холодная и расчетливая. Я точно тебе говорю: увольнение, конечно, ничего хорошего ей не сулит, но и плохого особенно тоже, это для нее не смертельно. Поэтому какой ей смысл его убивать?
— Ты хочешь сказать, что она очень практична, — сказал я.
— А у тебя есть доказательства обратного?
Я поерзал на стуле. Я хотел убедить ее, перетянуть на свою сторону.
— Понимаешь, мне приходится полагаться на интуицию, и я тебе говорю, ей чего-то не хватает. Красивая, да, но какая-то неполноценная. Недочеловек. И когда Сай от нее отшатнулся, сначала как поклонник актерского таланта, потом как любовник, жених или черт-те что еще, он тем самым отверг идею ее совершенства. А этого она перенести не могла.
— Мне очень жаль, но версия со мной выглядела гораздо убедительнее.
— Видишь ли, ты можешь хоть обчитаться своими глупыми детективными романами, но в убийствах ни бельмеса не смыслишь.
— Каким образом она могла добраться от Ист-Хэмптона до Сэнди Корт совершенно незамеченной?
— Это я узнаю.
— Ну так каким образом?
— А ты что, ее защитник на суде, что ли?!
— И даже если предположить, что она что-то там кумекает в винтовках, умеет держать ее стволом куда надо и догадывается, откуда вылетает пуля, где она достала оружие?
— Дура, в магазине купила.
— Но ведь нужно иметь разрешение, разве нет?
— Записывается имя купившего. Но ведь она могла дать фальшивое имя?
— Ну да, а владелец магазина ее не узнал и не обдулся от счастья, что сама Линдси Киф купила у него малокалиберную винтовку? Да он бы на весь свет об этом раструбил! И до полиции докатилось бы.
— Она — актриса, — настаивал я. — Что же она, явилась туда как есть — блондинкой со знаменитыми сиськами? Она могла переодеться, изменить свою внешность до неузнаваемости, скажем, нацепить шатеновый парик Монтелеоне.
— А где же она прятала винтовку? Под общей с Саем кроватью? Или в кастрюле у миссис Робертсон на кухне?
Я встал.
— У тебя все?
— Не сердись, что я с тобой не согласна. Понимаешь, я в свое время неплохо стреляла. Отец подарил мне первое ружье на двенадцать лет, и я часто ездила охотиться с ним и с братьями. Если бы мне нужно было попасть кому-нибудь в голову с… пятнадцати метров?
— Да.
— Вот, если бы я вдруг решила прикончить Сая, попала бы я в него сразу? Может быть. Потому что, запланировав убийство, я бы для начала поупражнялась в стрельбе. И тогда у меня бы все получилось. Но решить, что кто-нибудь вроде Линдси — которую пару часов обучал стрельбе сексуально озабоченный охотник, — умудрится выпустить в Сая две пули и обе в самую точку… Может, тебе не следует полагаться на интуицию и поменять работу?
Я не пожелал ей спокойной ночи. Я ничего ей не сказал. Я вышел из комнаты.
17
Вот почему я был уверен, что не усну этой ночью: накануне я выпил, наверное, целую бочку кофе.