«Волкодавы» Берии в Чечне. Против Абвера и абреков

«Кавказцы!

Если фронт приближается к вам, то знайте, что мы ведем войну не против вас, а исключительно против ваших угнетателей — большевистских заправил.

Мы несем вам:

Упразднение колхозов.

Свободу торговли и свободу производства.

Свободную жизнь на своей земле и собственный скот.

Свободу вероисповедания.

Школы и восстановление национальной культуры.

Но и вы должны принять участие в борьбе за ваше освобождение!

Сохраняйте спокойствие! Защищайте вашу собственность. Противодействуйте разрушению вашего хозяйства и ваших предприятий большевистскими бандами.

Не позволяйте угонять ваш скот. Препятствуйте преступному уничтожению и сожжению ваших зернохранилищ и продовольственных складов, ибо разрушения, производимые красными, наносят ущерб не Германской Армии, а исключительно вам.

Будьте наготове!

Мы наступаем и несем вам свободу и лучшую жизнь, достойную вас, свободолюбивые кавказцы!

Долой большевистских угнетателей!

Да здравствует свободный КАВКАЗ!»

«Удостоверение

Предъявитель сего горец-националист (фамилия) является сотрудником германской армии, ведущей кровавую победоносную войну с врагами всех горцев и всего человечества — с большевиками. Долг каждого кавказца оказывать ему приют и помощь. Кто осмелится ему помешать в его деле, будет рассматриваться германским командованием как изменник и предатель».

Бумажки мы оставили себе, а оружие «передали в дар» подъехавшим красноармейцам. Ну, как передали — талантливо разыграли сцену скоротечного боя. Мол, не повезло — отобрали посылочку плохие дяденьки из НКВД. Но конечно, в абвер фрицы об этом не сообщили, наоборот, бодро отрапортовали: «Все оружие раздали. Но к нам постоянно присоединяются новые джигиты. Шлите побольше! Пламя восстания разгорается!»

Победные реляции в таком духе Пауль слал почти до ноябрьских праздников.

Рассказывает рядовой Гроне:

— Кстати, со вторым транспортным самолетом помимо оружия германское командование прислало железные кресты всем членам отряда.

«Сбылась мечта идиота» — грустно верчу в руках потерявший для меня притягательную силу угловатый кусочек металла. Теперь для меня это не более чем Blech — «жестянка». Зато Серега необычайно весел. Его ведь тоже наградили железным крестом, правда, как талантливого исполнителя роли эсэсовца Хайнца.

— Вот уж не думал не гадал получить нацистскую награду! — ржет мой русский приятель. — Как там у вас надо говорить, когда на грудь вешают эту железяку? У нас говорят: «Служу народу, старшине и пом-комвзводу».

Знаю, что он шутит, поэтому отвечаю в тон:

— Хальб Литтер! Пол-литра! Так мы говорили, когда было неохота настоящее «Хайль Гитлер» орать. По созвучию похоже, сразу не отличишь.

— Хальб Литтер! Наливай! — гаркнул Сергей во всю свою луженую глотку.

Обмывали награды все вместе, по русскому обычаю.

У нас хватило юмора сложить их все в одну жестяную кружку и залить русской водкой. Так и пошла кружечка по кругу, а на дне позвякивали пять железных крестов 2-й степени: мне, Гюнтеру, Алексу, Крису, Сереге в роли Хайнца и один первой степени для «оберштурмфюрера» Петрова.

Рассказывает старшина Нестеренко:

— «Есть парочка принципов ведения психологической войны, — говаривал полковник Лагодинский. — Один из них — разделяй и властвуй, а второй — вовремя сыпь соль на свежую рану». В те времена еще не было понятия «технологии черного пиара», но наш чекист занимался именно этим.