«Волкодавы» Берии в Чечне. Против Абвера и абреков

— Ну, с самим Исраиловым я пока не встречался, но наши кавказские коллеги из Бергмана кое-что Рассказывали о нем. Вот послушай, — начал свой Рассказ Гюнтер. — Если раньше во главе повстанцев становились в основном религиозные и тейповые авторитеты, то к сороковым годам ситуация изменилась. Старая вайнахская гвардия постепенно истреблялась чекистами, но, как у сказочного дракона, вместо одной отрубленной головы тут же вырастали две новые! Самое интересное, что зачастую мятежниками становились представители новой горской интеллигенции, воспитанные уже при Советской власти. Большевики проводили политику поддержки национальных кадров, посылали чеченских юношей в институты. Вот и выучили себе на беду! Есть такая русская поговорка: «Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит».

Такими новыми лидерами стали братья Исраиловы, Хасан и Хусейн, получившие высшее образование в советских вузах. Братья перешли на нелегальное положение и начали ездить по аулам, агитируя и создавая боевые группы. Они создавали свою боевую организацию по типу дерева из троек и пятерок, основным звеном были аулкомы. Исраиловы даже посылали своих представителей в соседние республики.

— А как получилось, что вас послали воевать вместе с бандитами? — спрашивает летчик.

— Когда наши германские войска начали войну с СССР, чеченцы решили использовать вмешательство третьей силы в собственных интересах. Сначала вооруженный мятеж планировалось начать осенью 1941-го. Но ты же знаешь, наш блицкриг захлебнулся, а у чеченцев вместо организованного мятежа получились разрозненные разбойные нападения. И тогда абвер решил поставить во главе восставших своих людей из «Бергмана», хорошо знакомых с местными обычаями и национальными противоречиями. Командиром особого батальона «Бергман» был назначен специалист по восточным вопросам профессор Кенигсбергского университета, кадровый офицер абвера обер-лейтенант Теодор Оберлендер, а его заместителем зондерфюрер Вальтер фон Кутченбах. Последний родился и вырос на Кавказе в Тифлисе, умеет говорить не только по-русски, но и по-грузински. Кстати, он дальний родственник Паулюса.

— Это того, что командует нашей шестой армией под Сталинградом?

— Точно, его самого. Брат нашего Кутченбаха Альфред женат на Ольге, старшей дочери Паулюса, и служит при его штабе переводчиком. Оба сына барона фон Кутченбаха отличные парни, без всякого прусского снобизма. Они всегда с удовольствием общались с нашими Volksdeutsche, выходцами с Кавказа. Вообще немцы, выросшие в России, несколько иные.

— Это точно, в Пауле с Кристианом очень заметен этакий восточный колорит, — улыбнулся Курт. — Горячие кавказские парни, белокурые джигиты арийской крови.

— Тогда уж скорее мы казаки, — встрял в разговор Димпер. — Ты ведь не знаешь, что казаки были не только русского происхождения. Были еще казаки осетинской, армянской или грузинской крови, как предки Нестеренко. Казаки — это не нация, это просто особая военная каста, получившая от царей земли на границах России. А мои немецкие родственники жили на Ставрополье в станицах, как казаки, и призывались в Красную Армию. Ведь начиная с XIX века Volksdeutsche несли службу в российской армии. И были отличными офицерами и генералами, смелыми, дисциплинированными солдатами.

— Говорят, чеченские повстанцы сами попросили вермахт о помощи, послав через линию фронта своих представителей?

— Лично ко мне никто с такими просьбами не обращался, — усмехнулся Гюнтер. — Кто уж там первый предложил такой брак: то ли невеста сама жениху навязалась, то ли как-то иначе было. Но безусловно, для пропагандистов Геббельса выгоднее именно такой вариант: коренные народы Кавказа ждут немцев как освободителей и наперебой предлагают сотрудничество.

— Но вас послали на помощь. И как вас встретили в Чечне?

— Ты знаешь, у местных есть священный обычай гостеприимства. Мусульмане считают, что каждый гость послан самим Аллахом. Поэтому жаловаться не буду: встречали нас вайнахи очень хорошо, кормили, укрывали от преследований НКВД. Вообще это щедрый, но гордый и свободолюбивый народ. Они живут по своим законам, многие из которых непонятны европейцам.

Рассказывает старшина Нестеренко:

— Господи, какая жара, даже не верится, что на дворе уже осень. На термометре около тридцати градусов. Фрицы весело плещутся у колодца. Разделись до трусов, Гюнтер весело окатывает Пауля и Криса ледяной водой. Хохот, брызги, вопли, беготня! По-моему, они просто не умеют вести себя тихо. От них троих шуму больше, чем от всей нашей роты. Причем они способны веселиться так даже абсолютно трезвые, а мы такими становимся только «приняв на грудь» грамм 200 неразведенного спирта. Максим замечает знаменитую татуировку Пауля. «Вот это девка! Я тоже такую хочу!»