Волхов

Почему-то первое беспокойство быстро улетучилось. Лейтенант говорил вполне доброжелательно, вроде даже по-свойски — с улыбкой, отчего причин волноваться не было. Саша захлопнул паспорт, убрал его обратно в карман и немного смущённо улыбнулся в ответ.

— У вас тут слёт реконструкторов. Вот, решил присоединиться, пообщаться с коллегами.

— Реконструкторов?.. А, это где с мечами, да в доспехах? Да, видел как-то. Прикольно, блин! Только они ж, вроде, летом собираются, разве нет?

— Да, обычно так. Но в этом году решили в грязи поваляться. Чтоб эффектнее было, наверное.

— Понятно, понятно. А это у вас, получается… — лейтенант кивнул в сторону чехла, висящего теперь на плече.

— Да, меч.

— И документы имеются?

— Конечно!

Саша из другого кармана достал сертификат, подтверждающий, что эта здоровенная, но не заточенная железяка оружием не является.

— Ну, всё нормально. Извините за неудобство, сами понимаете — работа такая!

— Да, конечно…

Лейтенант, вернув меч, взглянул на часы, после чего воскликнул:

— Ой, мне уже пора! Важное дело ждёт! Счастливого пути!

Он на прощание кивнул и убежал, оставив Сашу наедине с собой.

Город приветствовал гостя слякотью, потоками стекающей по разбитой дороге воды и выглядывающим из-за серых туч солнышком, чей тёплый свет придавал оптимизма даже посреди всей этой влажной серости.

Когда дождь усилился, Саша забежал под навес, достал телефон — проверить, какие автобусы ведут к нужному адресу. Увидев, что нужный как раз скоро отбывает, он со всех ног пустился к остановке, которую можно было отличить только по торчащему знаку на небольшой платформе. Двери едва не закрылись прямо перед носом, но Саша успел заскочить внутрь, даже никого не сбил, хотя имел все на это возможности.

Автобус тронулся, повёз пассажиров по маршруту, минуя странную, но довольно интересную архитектуру, в которой смешались советские пятиэтажки, современные высотки и деревянные косые дома ещё дореволюционной постройки, чудом сохранившиеся по сей день.

К сожалению, до места назначения не ходил ни один общественный транспорт, поэтому пришлось выйти на конечной остановке, уже почти за городом, а затем долго шагать по пустой дороге, ведущей к лесистому холму, на вершине которого виднелась колокольня старой церкви.

Поднявшись по склону, Саша обнаружил во дворе церкви бурную деятельность. Несколько людей занимались уборкой территории, другие наводили новые деревянные дорожки взамен старых, уже прогнивших, а третьи таскали воду к свежему срубу небольшой баньки, из трубы которой уже валил дым. Руководил всем процессом крепкий горластый священник в испачканной рясе, подобранной под колени, и длинных резиновых сапогах. Он не только руководил, но принимал самое что ни на есть непосредственное участие в работах, помогая то тут, то там, если кто-то не справлялся.

— Митька, ровнее колоти! Это ж дорожка к Господу будет, чего ты сикось накось всё… Дай покажу!

Батюшка выхватил из рук худощавого мужичка топор с гвоздями, примерил доски, чтоб в одну линию, и в пару ударов на каждую прибил их к перекладинам, получив метровый участок будущей тропы.

— Вот как надо! Не ленись, лучше дольше, но по-человечески, чем в спешке, да… О, у нас гости!

Илларион наконец заметил Сашу. Тот не знал с чего начать, стоял истуканом, пока к нему не подошли. Вдруг в горле почему-то словно застрял ком, не позволяя издать ни единого вразумительного звука.

— Вы к нам по какому вопросу, молодой человек? — батюшка, хлюпая влажной землёй, подошёл к парню, сияя лучезарной улыбкой.

— Я… кхм, здравствуйте, я Саша. Мне посоветовали обратиться к вам по поводу временного проживания.

— Да? И кто посоветовал?

Вдруг Саша изменился в лице. Юношеская приветливая улыбка спала, в глазах поселилась какая-то немыслимая тьма, будто пожирающая его изнутри.

Илларион сразу понял, кто послал этого мальчишку. Осознание пришло из ниоткуда, но сомнений не было — только куча возникших вопросов.

— Ладно. Пройдём, побалакаем.

Он отвёл Сашу в избу неподалёку от церкви. Раньше её использовали для проведения служб, но теперь от прежнего назначения осталась только невысокая деревянная колокольня, пристроенная с торца.

Внутри расположился ряд кроватей, от входа до большой русской печки, пылающей уютным жаром. Вдоль окон стоял укрытый узорчатой скатертью длинный тяжёлый стол с лавками.

Илларион сел на лавку, напротив окна. Ноги, почувствовав домашнее тепло, потяжелели, мышцы заныли от долгой работы.

Саша сел рядом.

— Итак, — Илларион не знал, с чего начать. И не знал, хочет ли слышать ответы на возникшие вопросы, но всё же произнёс: — Игорь… он жив?

Саша кивнул.

— Он в городе?

Получив утвердительный ответ, Илларион почувствовал, как в груди отозвалось дрожью.

— А откуда вы…

— Он меня спас. И не только это. Я у него в долгу.

Илларион понял, что дальше расспрашивать бесполезно, а потому сменил тему:

— Если хочешь остановиться у нас, есть свободное место. Денег не возьму, но придётся работать. Устроит?

— Конечно! Меня трудом не испугать.