Волк Севера (ЛП)

Вулфрик огляделся по сторонам, радуясь, что видит такие же нервные лица, как и он сам. Кирх был небольшим, а учитывая, что там собрались все ученики, тесным. Он был зажат между Хейном и Аншелем, и это неудобство еще больше нервировало его. Этельман предпочитал проводить религиозные службы под открытым небом, под взглядом богов, когда позволяла погода. Однако секреты паломничества были доступны лишь тем, кто готовился к нему. В тусклом помещении было столько же нервного напряжения, сколько и людей.

Когда Этельман начал говорить, Вульфрик и остальные замолчали.

В идеальном мире, — сказал он, — мы не стали бы вести этот разговор еще несколько лет. Сегодня ночью вы будете бдеть, а завтра утром попытаетесь поднять меч. Те, кому это удастся, немедленно уйдут. Обычно мы проводим больше времени, обсуждая бдение и то, как вы должны себя вести, но после всего, что произошло, я хочу, чтобы вы отправились домой, наелись до отвала и постарались выспаться. Это самые важные вещи для вас сейчас. Чистота ума, чистота сердца, чистота духа. Это те чувства, с которыми вы должны вести себя до самого утра. Я думаю, они не требуют пояснений. Джорундир смотрит.

Прежде чем вы отправитесь домой, вам предстоит пройти короткую церемонию благословения, но она не займет много времени. Все, пожалуйста, закройте глаза".

Этельман продолжал говорить, но Вулфрик уже не мог понять, что он говорит. Он плотно зажмурил глаза, не желая делать ничего, что могло бы поставить под угрозу процесс. Он вслушивался в слова, Этельман произносил каждое из них медленно и тщательно. Вульфрик начал чувствовать головокружение и тошноту, и его стало беспокоить, что его может стошнить, и он стал выглядеть перед остальными напуганным тем, что его ждет впереди. Ему сразу же вспомнилось, как он дотронулся до странного на вид камня в комнате Этельмана в задней части кирхи. Ему показалось, что комната закружилась вокруг него. Этельман замолчал, и все исчезло так же быстро, как и началось, и Вулфрик почувствовал себя совершенно нормально.

Ты можешь открыть глаза, — сказал Этельман. Увидимся утром".

Вулфрик огляделся. Невозможно было сказать, испытал ли кто-нибудь еще то же, что и он, и он слишком боялся возможных последствий, если заговорит об этом. Он промолчал и вышел вслед за остальными, стараясь выкинуть из головы все тревоги.

Вульфрик выглянул в окно и вздохнул с досадой, что только начало темнеть. Паломничество обычно совершалось осенью, но сейчас была уже глубокая зима. Хороших дней больше не будет, погода будет только неуклонно ухудшаться. Он задумался, насколько сложнее будет путешествие в это время года. В Высоких Землях всегда лежал снег, и всегда было холодно, так что, возможно, все будет не так уж и плохо. Он был благодарен хотя бы за то, что тошнота не повторилась, у него было слишком много дел, чтобы думать об этом.

Ему было интересно, что ждет их на Высоких Землях. Были вещи, которые он мог предсказать, начиная с живых — белеков и волков — и заканчивая неживыми — водопады и холод, но Высокие Земли были отдаленными и мистическими, домом для богов и духов. Что еще может скрываться там? Драугар? Драконы?

Он решил, что сойдет с ума, если проведет там еще несколько часов. В эту ночь у него не было ни малейшего шанса отдохнуть. Он закрыл глаза и попытался думать о вещах, свойственных воинам: храбрости, мужестве, чести. Паломничество должно было стать демонстрацией этих качеств. Они отправились в путь в одиночку. Просить о помощи или требовать ее — значит потерпеть неудачу. Лучше умереть на Высоких Землях, чем искать помощи и позорить Джорундира. Вульфрику это казалось глупым. Сила группы превосходила силу отдельного человека — он подозревал, что все вместе они смогут пережить паломничество, — но отец говорил ему, что цепь сильна лишь настолько, насколько прочно ее самое слабое звено. Паломничество доказало, что каждое звено прочно, что воин в бою может без тени сомнения рассчитывать на человека, который находится по обе стороны от него.

Ему хотелось, чтобы Адалхаид была с ним. Она была единственной, кто мог утешить его в такие моменты, и это подчеркивало, как ужасно он по ней скучает. Однако это была глупая мысль. Даже если бы она была в деревне, ему не позволили бы провести бдение вместе с ней. От одной мысли о том, чтобы поделиться со Сван своими тревогами или просто найти утешение, у него по позвоночнику пробежала дрожь. Он улегся на кровать и принялся вертеть в воздухе большие пальцы. Казалось, это самый подходящий способ провести бессонную ночь.

Вульфрик сидел на краю кровати, готовый к выходу, к тому времени, как за окном посветлело. Он быстро проверил свои вещи в последний раз, прежде чем застегнуть рюкзак. Он пристегнул к поясу свой меч и оглядел одежду. Все было проверено, перепроверено и еще раз перепроверено. Пора было идти. Его мать все еще спала. Он подумал, не разбудить ли ее, но решил не делать этого — ему не хотелось прощаться. Не имея больше причин медлить, он направился на поляну.