Волк равнин

Арслан и Джелме поднялись, потрясенные его тоном и смыслом его речей. С холмов пришел ветер. Тэмучжин повернул голову в ту сторону, где скрывалась его семья. Он понял, что найдет свое племя среди людей, презираемых другими, среди бродяг и пастухов. Среди людей вроде Хорхуза и его семьи, убитых Толуем. Их мало, но они закалены огнем. Они были изгнанниками, и многие, как и сам Тэмучжин, истосковались по племени, по возможности ответить ударом на удар миру, бросившему их.

— Здесь будет наше начало, — прошептал Тэмучжин. — Довольно мне прятаться. Пусть теперь прячутся от меня.

Хачиун увидел едущих на юг троих всадников и никак не мог предположить, кто это. Он тщательно прикинул их путь и заполз в лощину с луком и стрелами наготове. Он хорошо знал местность, поэтому уверенно помчался вниз по склону, перепрыгивая через упавшие деревья до тех пор, пока не стал задыхаться.

Спрятавшись в подлеске, он залег рядом с тем местом, где всадники обязательно должны будут проехать, и приготовился убивать. Если это со своим пленником вернулись Толуй и Басан, Хачиун решится на два дальних выстрела и испытает свое мастерство. Он уже набил руку, и ни Хасар, ни Тэмучжин не могли сравниться с ним. Он ждал топота копыт в тишине и готов был встретить врага.

Когда они появились, сердце Хачиуна запрыгало от возбуждения — он узнал брата. От одного вида живого Тэмучжина его дух воспрянул, и отчаяние, в которое мальчик впал от одиночества, исчезло. Он сжал губы, вдруг осознав, что произносит имя брата вслух. Слишком долго Хачиун был один. Он взял себя в руки и нацелил стрелу в старшего спутника Тэмучжина.

Острым взглядом замечая все мелкие подробности, Хачиун ждал. Тэмучжин сидел в седле прямо, на нем не было веревок, повод был в его руках. Разве они доверились бы пленнику, который при первой же возможности во весь опор пустился бы прочь? Что-то тут было не так. Хачиун ловчее ухватил могучий лук. Плечо заныло от напряжения. Он не даст им проехать — не должен, — но если сделает предупредительный выстрел, то потеряет возможность убить их быстро. Мужчины были вооружены луками, хотя тетивы на них не было. Они ехали не так, как передвигаются по враждебному краю. Хачиун заметил, что у них длинные мечи, вроде того, что был у Есугэя. Все это было непонятно, и, пока он медлил в нерешительности, путники поравнялись с ним. И он решил рискнуть.

— Тэмучжин! — взревел он, вскакивая и натягивая тетиву до уха.

Тэмучжин заметил его краем глаза.

— Стой! Стой, Хачиун! — закричал он, размахивая руками. Двое чужаков вмиг исчезли из виду, точно коты. Оба спрыгнули с седла, прикрывшись конями. Хачиун вздохнул с облегчением, когда Тэмучжин кивнул ему и с пугающей неуклюжестью спешился.

Сердце младшего брата болезненно забилось. Волки изранили Тэмучжина, но он был здесь и был жив, хотя и сильно хромал. Братья бросились навстречу друг другу, и Хачиун, охваченный радостью, крепко обнял Тэмучжина. Все будет хорошо.

— Я не знал, друзья это или враги, — переводя дух, сказал Хачиун.

Тэмучжин кивнул, обнимая его за шею и пытаясь выпрямиться.

— Это мои воины, — заявил Тэмучжин. — Арслан и Джелме, они спасли меня из плена. Их послал дух нашего отца.

Хачиун повернулся к чужакам.

— В таком случае вы всегда желанные гости в моем улусе, — крикнул он. — Я добыл пару уток, накормлю вас, если вы голодны. Хочу услышать вашу историю.

Тэмучжин кивнул, и Хачиун вдруг осознал, что старший брат ни разу не улыбнулся с момента встречи. Он изменился за это время, помрачнел под гнетом перенесенных испытаний.

— Мы проведем ночь здесь, — решил Тэмучжин. — Но где мать и остальные?

— Они поехали на север. Я остался ждать твоего возвращения. Я… я уже готов был уйти. Я потерял надежду снова когда-нибудь увидеть тебя.

— Никогда не теряй веру в меня, — хмыкнул Тэмучжин. — Мое слово — железо, я всегда вернусь домой.

К своему удивлению, Хачиун вдруг ощутил слезы на глазах. Он заморгал, смущенный присутствием чужаков. Слишком долго он был один и полностью потерял умение скрывать свои чувства. Он попытался снова овладеть собой.

— Идем же. Я разожгу огонь и приготовлю еду.

— Как скажешь, — кивнул Тэмучжин. — Нужно выступить на рассвете. Я хочу догнать нашу мать.

Все трое последовали за Хачиуном к его стоянке, на сырой пятачок земли, вряд ли достойный назваться улусом, где вокруг небольшого костра валялись обломки костей. Хачиун, сев на колени над потухшими углями, принялся неуклюже разводить костер.

— В половине дня пути отсюда, — говорил он, высекая искру, — находится бродячая семья. Они прошли мимо меня вчера вечером. — Он увидел, как поднял голову Тэмучжин, но неверно истолковал блеск в его глазах. — Трое мужчин и две женщины. Мы сможем обойти их, если пойдем прямо на юг, прежде чем срежем путь через черные холмы.

Хачиун довольно крякнул, когда пламя лизнуло трут. Тэмучжин смотрел на маленький костер:

— Я не хочу обходить их. Может, они этого и не знают, но они моя кровь так же, как и ты.

Хачиун уставился на него, присев на корточки.