Волк и конь

-— Никто, кроме богов, не смеет призывать к ответу нашу королеву! — ответил Мстивой, — мальчишка, ты умрешь также как и твой отец, если не повернешь свое войско. Этот город нынче под защитой Тюрингской Империи.

Он кивнул лучникам и те, вскинув луки, с туго натянутыми тетивами, направили их на Эльфрика. Несколько стрел вонзились в землю под его ногами, еще одна угодила в вовремя подставленный щит.

-— Ты сам выбрал свою судьбу, вендский пес, — сплюнул Эльфрик, отъезжая обратно.

-— Ваше Величество, — обратился к нему Дрогон, — мы тут поймали и расспросили несколько местных. Они говорят, что еще утром Энгрифледа покинула город, а с ней — как бы не половина ее войска.

-— Шлюха бежит от возмездия? — задумчиво сказала подъехавшая к воинам Берта и услышавшая слова герцога, — на нее это не похоже.

— Какая разница, — передернул плечами Эльфрик, — главное, что город теперь защищает куда меньше воинов. Незачем кого-то ждать — теперь мы и сами возьмем Турне.

На ночь встали лагерем рядом с Турне, выставив стражу против возможных ночных вылазок. Однако и Мстивой вел себя подозрительно тихо, словно выжидая чего-то. Наутро Эльфрик приказал идти на штурм, когда вдруг послышались встревоженные крики, а в ответ им — рев множества рогов со стороны Шельды. В следующий миг молодой король увидел войско, под ставшим уже ненавистным стягом с драконовороном, шедшее вдоль берега. Эльфрик заскрипел зубами от злобы увидев во главе войска стройную фигурку, верхом на огромном черном коне, над головой которого каркая, кружились вороны. Одновременно по Шельде поднимались корабли с хищно оскаленными драконьими головами на носах. С бортов что-то вопили, потрясая мечами и секирами, свирепые воины со светлыми и рыжими бородами. Когда же эти корабли приблизились, Эльфрик увидел, что с шеи каждого «дракона» свисает связка отрубленных голов. Даже на таком расстоянии молодой король различил на переднем корабле, осененным знаменем с вороном, голову Хильдебранда и других воинов — франков и саксов Канвульфа. Эльфрик поискал взглядом его голову, но жутких «украшений» было так много, а кровавая пелена бессильной ярости, застилавшая взор молодого короля проступала так ярко, что черты мертвых расплывались перед его взором, сливаясь в один жуткий, изуродованный лик, взывавший к отмщению.

-— Ведьма позвала собратьев на помощь! — крикнул Эльфрик, выхватывая меч, — это не спасет ее! Во имя Господа нашего, отправим язычников в ад!

-— Ваше Величество, — дрожащий голос позади него король даже не узнал, — ваше величество, обернитесь!

Король не успел последовать этому совету, когда за его спиной вновь взревели рога — куда мощнее, чем все, что он слышал до сих пор. В ответ послышались радостные крики — одновременно со стен Турне, с кораблей на реке и от войска Энгрифледы. Эльфрик обернулся — и даже он невольно побледнел при виде огромного войска, стремительно приближавшегося к армии франков. Над вражеской армией реяли разные знамена, но чаще всего виднелись зеленые стяги с черным медведем Тюрингии. Под одним из таких стягов, ощерившись в кровожадной ухмылке берсерка, мчался император Редвальд. Рядом развевался синий стяг с золотыми пчелами под которым, громко взывая к Одину и Ардуинне, несся Амальгар, языческий король франков.

Оплаченный долг

Редвальд не стал тратить время на штурм Трира: взяв город в осаду, он поручил ее герцогу Ланфриду, своему дальнему родичу по отцу. Под Триром осталась одна пехота, в то время как Редвальд собрав всю имеющуюся конницу, двинулся на запад кружным путем через Арденны. Ядром конного войска стали бавары, тюринги и славяне: все народы, проживающие рядом с аварами, и сами многому научились у соседей-кочевников. Но Редвальд усадил на коней и остальных — от фризов до алеманнов, — выбрав всех, кто хоть немного умел держаться в седле.

Одновременно Энгрифледа, также усадив на коней всех, кого могла, вышла из Турне, совершив решительный бросок к Германоруму, где собиралось франко-саксонское войско Хильдебранда и Канвульфа. Там их поджидал датский флот: сразу после взятия Турне Энгрифледа направила вниз по Шельде гонцов к данам. Встретившись чуть восточнее Германорума, Сигифред и Энгрифреда окончательно обговорили план действий, после чего ночью обрушились на войско врага, переправлявшееся через Изер. Застигнутая врасплох, атакованное одновременно с моря и с суши, армия Хильдебранда оказалась наголову разбита. Сам герцог сошелся в бою с Сигифредом, который и отрубил франку голову своей секирой. Это и навело Энгрифледу на мысль последовать кой-каким обычаям своих славянских и кельтских подданных: так появились отрубленные головы на носу драккаров. Одержав победу здесь, Сигфред и Энгрифледа немедленно двинулись обратно к Турне. Посланные на восток конные разведчики вскоре встретились с такими же разведчиками Редвальда, что и помогло им сообща подгадать время для одновременного удара по армии Эльфрика.