Волк и голубка

Девушка не знала, почему осмелилась утешать мать, ведь теперь она не имела права никого просить отправиться за святым отцом. Несколько месяцев назад настоятель даркенуолдской часовни умер, а само здание сильно пострадало от пожара, случившегося вскоре после печального события. Монах в Крегане венчал и хоронил обитателей Даркенуолда в отсутствие другого священника. Но ехать за ним — означает подвергнуть опасности свою жизнь. Ее лошадь привязана в хлеву, где ночуют несколько норманнов. Отчаяние охватило девушку с новой силой. Однако Майда была близка к безумию, и Эйслинн боялась, что новое несчастье повредит ее рассудок.

Она поглядела в ту сторону, где стоял Вулфгар. Он снимал с седла оружие и доспехи, и девушка поняла, что он остановится в Даркенуолде, а не в Крегане. Да, скорее всего, ведь хотя в городке жило гораздо меньше людей, сам дом был больше, удобнее и лучше приспособлен к нуждам войска. Эрланд и строил его с целью позже укрепить и превратить в неприступную крепость. Каменному строению не грозили пожары и внезапные атаки, а дом в Крегане был деревянным. Да, Вулфгар останется здесь, и, судя по всему, ей уготована участь невольницы. Нет, ее слишком одолевают страхи! Она просто не в силах утешать еще кого-то!

— Леди… — запинаясь начал Хэм.

Обернувшись, Эйслинн перехватила устремленный на нее настойчиво-вопрошающий взгляд парнишки. Он, вероятно, тоже почувствовал опасность, грозившую хозяйке, и теперь обращался к ней за приказаниями. Как вести себя с людьми, языка которых он даже не понимал?

Эйслинн устало пожала плечами, отвернулась и направилась к Вулфгару. Она нерешительно приблизилась, с благоговейным ужасом рассматривая огромного жеребца. Дурные предчувствия не давали ей покоя.

Вулфгар погладил шелковистую гриву и, подхватив поводья, поднял глаза на девушку. Эйслинн перевела дыхание.

— Милорд, — сдержанно произнесла она. Как трудно выговаривать этот титул… но ради спасения матери и павших жителей Даркенуолда пришлось забыть о гордости. — Прошу, не откажите в маленькой просьбе… — уже решительнее добавила она.

Вулфгар молча кивнул, но Эйслинн с неловкостью ощутила пронизывающий пристальный взгляд. Острый и недоверчивый. Ей так хотелось осыпать проклятиями этого подлого захватчика, разрушившего их жизни. Ей всегда было трудно изображать покорность. Даже в тех случаях, когда отец гневался на нее за отказ выбрать жениха, она вела себя упрямо и своевольно, не боясь его неукротимой ярости. Однако Эйслинн прекрасно понимала, что если хочет настоять на своем, мягкость и послушание смягчат его жестокое сердце и позволят получить желаемое. Теперь ей придется применить эту хитрость и к норманну.

— Милорд, умоляю вас послать за священником. Такая ничтожная просьба, но для погибших…

— Все будет устроено, — кивнул Вулфгар.

Эйслинн упала на колени, готовая в этот миг на все ради спасения душ усопших и несчастной матери.

Вулфгар, зарычав, протянул руку и рывком поставил ее на ноги. Эйслинн удивленно уставилась на него.

— Не смей ползать передо мной, девушка. Мне больше по душе твоя ненависть, — бросил он и, не тратя слов, устремился к дому.

Крепостные из Крегана под охраной людей Вулфгара появились позже, чтобы похоронить погибших. К своему изумлению, Эйслинн заметила Керуика среди жителей, плетущихся за великаном викингом, восседавшим на боевом скакуне. Вне себя от радости и облегчения при виде невредимого жениха, Эйслинн рванулась было к нему, но Майда вовремя схватила ее за подол.

— Они убьют его — те двое, что спорили из-за тебя.

Эйслинн согласилась с матерью и была благодарна ей за это проявление здравого смысла. Немного успокоившись, она продолжала, однако, украдкой поглядывать на Керуика. Стражники пытались жестами растолковать пленникам, что от них требуется.

Эйслинн терялась в догадках, почему Керуик скрывает свое знание французского, — ведь она сама обучала его, и он легко все усваивал. Наконец крестьяне уразумели, что от них хотят, и принялись готовить мертвых к погребению. Лишь Керуик стоял недвижно, с ужасом глядя на трупы. Неожиданно он отвернулся и содрогнулся в рвотных судорогах.

Люди Вулфгара захохотали, и Эйслинн мысленно прокляла их. Ее сердце разрывалось от жалости к Керику — за последнее время он видел столько ужасов! Но ей хотелось, чтобы он показал этим норманнам настоящую силу и мужество. А вместо этого он стал посмешищем.

Сгорая от стыда, девушка помчалась к дому. Опустив голову, безразличная к похотливым ухмылкам, Эйслинн шагнула прямо в объятия Вулфгара. Он уже снял кольчугу, оставшись только в кожаной тунике, и сейчас стоял с Рагнором, Вашелем и норвежцем, приведшим Керуика.

Вулфгар подхватил ее и легонько провел ладонями по спине.