Вольф Мессинг. Судьба пророка

Яков схватился за электрический провод ограждения и закричал дежурному немецкому офицеру: «Застрелите меня! Не будьте трусом!» Офицер поступил согласно инструкции. Тело Якова сожгли в крематории.

Сталин узнал о его смерти сразу, хотя союзники объявили об этом значительно позже, не желая сообщать миру, что сын Сталина погиб после ссоры с англичанами. Лейтенант Джугашвили был посмертно награжден орденом Отечественной войны. Через несколько месяцев после гибели.

Мессинг долго и мучительно думал над прочитанным в газете крошечным некрологом, и решил, что этим Сталин реабилитировал сына, a может быть, и себя самого…

Кроме дела ясновидящего, где находились зафиксированные свидетелями описания его чудес, источником сведений о телепате были слухи, нашептываемые вождю его придворными.

Он довольно серьезно отнесся к гипотезе, что Мессинг святой, по какой-то причине живущий среди простых смертных. «Может, для того, чтобы читать их мысли и предвидеть судьбы?» – подумал Сталин.

Еще в деле, принесенном Берией, он обратил внимание на высказывание грузина, одного из основателей нейропсихологии Александра Лурии: «Факт ясновидения бесспорный, но перед сутью мы трепещем». Прочитав эти слова, Сталин задумался: в Бога, как такового, он не верил, но мистические явления не отрицал. Людей, способных на невероятные и необъяснимые мысли и поступки, считал своего рода юродивыми и старался их не трогать. К ним относил поэта Бориса Пастернака и ясновидящего Вольфа Мессинга.

У Сталина даже мелькнула мысль испробовать его способности в воспитании сына Василия или предсказании даты своего ухода из жизни, но он испугался. Испугался, что под воздействием врагов – а Сталину они мерещились повсюду – Мессинг может приврать в любую сторону и тем самым ввести его в заблуждение, расстроить. Подумал было уничтожить ясновидца, но решил повременить. Мало того, он разрешил Мессингу гастроли по всей стране с лекцией-концертом «Чтение мыслей на расстоянии». Будет нужен – всегда под рукой…

Василий создает спортивную державу ВВС. Серьезно. Переманивает в свое общество лучших спортсменов из других команд, ездит для переговоров к ним домой. Сулит квартиры, иные блага. Это обойдется армии и стране в копеечку Но главное, сын занят делом и меньше пьет. Может, со временем его так же увлечет руководство всем Советским Союзом. Иосифу Сталину не о чем будет беспокоиться. Его сменит на престоле родной сын – столь же властный, сильный и жесткий, как отец. Сталину доносят: Василием уже сформированы лучшие в стране команды по хоккею, баскетболу, водному поло… Хуже обстоят дела с футбольной командой. Собрать и быстро создать сыгранную команду из одиннадцати футболистов сложно. Зато в хоккей за ВВС играют бывшие первые тройки ЦСКА, «Спартака», «Динамо»… Такие звезды хоккея, как Бобров, Бабич, Шувалов, Тарасов, Новиков, Зикмунд, Артемьев, Бочарников, вратарь Гарри Меллупс из Риги…

Неожиданно для Сталина Мессинг добивается у него приема.

«Что ему нужно, когда дела в семье сына поправляются? – думает Сталин. – Наверное, хочет что-то попросить для себя. Что? Деньги? Квартиру? Получит он их, если аппетит не будет сверхмерным!»

Сталин не поднимает глаз на вошедшего в кабинет. Перелистывает бумаги, делает вид, что занят. Молчит и Мессинг. Наконец Сталин обращает взгляд на него и думает, как постарел ясновидящий. Однажды он спросил у Мессинга, почему у него не по возрасту морщинистое лицо. Мессинг ответил без промедления: «Мне приходилось много думать и страдать, гибель каждого родного человека отражалась морщиной на моем лице». Теперь виски Мессинга поседели, лоб сильно сморщен, одряхлело и тело. Наверное, он и сам за эти годы постарел. Замечаешь это обычно при встрече с человеком, которого давно не видел.

– Зашли навестить меня? – не без ехидства замечает Сталин.

Мессинг чувствует иронию и съеживается от унижения. Он не ощущает страха перед Сталиным. Он знает его судьбу, дату смерти, даже то, что последует за нею.

– Ваш сын летит с хоккейной командой в Свердловск, – говорит Мессинг.

– Не знаю, но вполне возможно, – отзывается Сталин.

– На встречу с местным «Спартаком», – уверенно продолжает Мессинг. – Пусть едет поездом.

На лице Сталина изумление. Но глаза сидящего перед ним то ли святого, то ли юродивого сверкают столь мистически, что Сталин нервно произносит:

– Вы советуете или настаиваете?

– Настаиваю, – отвечает Мессинг, встает во весь рост, и перед Сталиным уже не сгорбленный человек, а статный, уверенный в себе и вышедший к зрителям ясновидящий и артист.

– Ладно, хорошо, – на всякий случай соглашается Сталин и опускает глаза, показывая, что встреча закончена.

Очень трудно было уговорить Василия отправиться в Свердловск не с командой в самолете, а поездом.

– Я тебе приказываю! – сурово вещает в трубку Сталин. Василий не понимает, в чем дело, но решает не ссориться с отцом из-за сущего пустяка. Уговаривает для компании поехать с ним в поезде хоккеистов Боброва и Виноградова.