Воины преисподней

Читрадрива вздрогнул, потому что в имени Мэлэх ему почудился явный намёк на анахское «малхэ», которым именовали только самого уважаемого старейшину-анаха, главу всего поселения, либо дворян-гохем вплоть до орфетанского короля. Но откуда этот человек знает анхито?..

И лишь секундой позже Читрадрива сообразил, что странный незнакомец использовал слово из священного языка иудеян, имеющее значение «правитель». Именно так старый Шмуль называл короля Ицхака, отца Карсидара.

— Однако это не настоящее имя, — сказал наконец Читрадрива, оправившись от волнения. — И я не понимаю, зачем вам прикрываться именем вымышленным?

Незнакомец, представившийся Кесарем-Василевсом-Мэлэхом-Василием, подался вперёд и пробормотал: «Знаете, а вы нравитесь мне всё больше», — заговорил уже совершенно другим тоном:

— Но вы сами пользуетесь вымышленным именем. Ведь и «синьора Андреа» на самом деле не существует, насколько я понимаю, так что, — он с грустным видом причмокнул, — вынужден разочаровать вас, но я всего лишь отвечаю вам взаимностью. Замечательный принцип: глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, рану за рану… и даже душу за душу. Так сказано в Исходе, Левите и Второзаконии, которые вы изучаете с большим усердием, как мне доложили. Или я не прав?

Читрадрива заподозрил неладное, но всё же решил немного поблефовать.

— Я и не утверждаю, что меня зовут Андреа. Моё имя произносится как Андрей, просто здесь…

— Глупости, — незнакомец пренебрежительно махнул рукой, словно стряхивал пыль с полы плаща. — Глупости всё это. Между синьором Андреа и Андреем разница не больше, чем между Василевсом и Василием. Не в этом дело. Вы получили новое имя при крещении, но как звали вас до этого? Вот что я хотел бы знать.

— Дрив… До этого меня звали Дривом, — выдавил из себя пленник. Разговор принимал неприятный оборот. Не хватало ещё…

— Да, это языческое имя, — подумав немного, решил незнакомец. — И всё же, достопочтенный, я вам почему-то не верю. Простите за нескромность, только это имя не слишком похоже на нормальное. Я немного знаком с языком и нравами русичей и не могу представить, чтобы в один прекрасный день среди них появилась особа, именующая себя подобным образом. В конце концов, если вспомнить о племени древлян, это становится похожим на вызов их нынешнему владыке. Или вы бунтарь по натуре?

— Вы приказали схватить меня и перевезти через море только для выяснения настоящего имени? — Читрадрива пристально посмотрел на собеседника.

Тот зычно расхохотался, сдвинув широкополую шляпу едва не на самый нос.

— Ну разумеется, тревожить вас ради такого пустяка было бы попросту бестактно, — сказал он, прекратив наконец смеяться. — Однако надо же с чего-то начинать знакомство. Кстати, вы пожелали узнать моё имя первым… Так вот, если мы начнём величать друг друга всякими вымышленными прозвищами, это будет означать, что между нами стоит стена недоверия. А нам это ни к чему.

Незнакомец умолк, но поскольку Читрадрива также не произносил ни звука, подбодрил его:

— Смелее, смелее, не бойтесь, вреда от этого не будет. А вот если вы и дальше будете упорствовать, я уйду отсюда и не вернусь, пока вы не образумитесь, посидев взаперти. Что ж, листайте книги, так называемый синьор Андреа…

— Читрадрива, — сказал пленник, поняв наконец, что пока лучше не перечить более сильному.

— Отлично, — незнакомец кивнул. — Вот теперь видно, что вы в самом деле откровенны. Что ж, господин Читрадрива, откровенность за откровенность, — продолжал незнакомец дружелюбно. — Итак, зовите меня Готлибом.

Хотя Читрадриве было совершенно неясно, почему этот человек поверил ему теперь, он предпочёл глубокомысленно промолчать. Вот разве…

Читрадрива вздрогнул.

— Совершенно верно, в отличие от моих людей, я читаю мысли, — спокойно подтвердил Готлиб. — Вы-то сейчас лишены этой возможности, но не я. Как же мне не почувствовать, когда вы солгали, а когда сказали правду! Видите, как всё просто.

— Ну да, раз вы велели своим головорезам нацепить на меня этот пояс, раз создали и этот дом, и корабль…

— Вернее, комнату и каюту, как вы успели догадаться, — поправил Читрадриву Готлиб. — Строить безопасный дом и безопасный корабль слишком хлопотно, а вот сделать там нейтрализующие помещения — это попроще.

— И до каких же пор вы намерены держать меня здесь? — осведомился Читрадрива, стараясь напустить на себя независимый вид. Хотя сознание того, что за каждой твоей мыслью следят, а в ответ нельзя предпринять ровным счётом ничего, было крайне неприятно. И вообще, он не привык жить и действовать под контролем! Против такой рабской покорности восставала вольнолюбивая натура анаха.

— О, поверьте, ваша судьба зависит только от вас, — рассмеялся Готлиб. — Чем раньше вы согласитесь выполнить ту безделицу, о которой я вас попрошу, тем быстрее получите и свободу, и неограниченную власть. Вот так, достопочтенный Читрадрива.

— Интересно знать, что это за безделица, — сказал пленник. — Я ведь понимаю, что из-за пустяка…