Войны и битвы скифов

Прозрение наступило наутро. Прискакавшие разведчики доложили вождям, что персидский стан пуст и в нём только самая разнообразная живность да брошенные на произвол судьбы больные и раненые. Персы, упав в пыль перед въезжавшими в лагерь наездниками, молили о пощаде, наперебой рассказывая о том, что произошло. Скифы сначала не понимали, в чём дело, но потом всё же уяснили. Военный совет был коротким, на нем решили объединить два отряда, которые до того действовали раздельно, и вместе с савроматами, будинами и гелонами идти за персидской армией. Когда враг будет настигнут, то немедленно его атаковать. Иданфирс предполагал, что его люди имеют все шансы на успех, потому что в войске Дария было много пехоты, которая замедляла движение, а скифы с союзниками выступали в погоню конными. К тому же, как хозяева этой земли, скифы знали все кратчайшие пути, и сомнений в том, что они быстро настигнут врага, не было. Подняв тучи пыли, конная лавина понеслась на запад, чтобы перекрыть Дарию пути отступления и прибыть к мосту через Истр раньше персов.

* * *

Теперь мы подходим к наиболее драматическому моменту скифского похода Дария I. Это произошло, когда объединенное войско скифов подошло к мосту через Истр, а там Иданфирс, Таксакис и Скопасис предложили ионическим грекам разрушить переправу и оставить персидское войско на враждебном берегу. А в том, что после этого оно будет уничтожено, не сомневался никто – ни скифы, ни ионийцы.

Таким образом, судьба давала малоазийским эллинам уникальный шанс – воспользоваться сложившейся ситуацией и разом избавиться от иноземного господства без каких-либо потерь и усилий со своей стороны. Потому что в случае гибели отборной персидской армии во главе с Дарием в государстве Ахеменидов однозначно началась бы яростная борьба за власть. Полыхнуло бы по всей огромной державе, поскольку многие подчинённые племена и народы постарались бы вернуть себе утраченную независимость. Не только ионические греки мечтали сбросить персидское ярмо! И вот тогда встал бы вопрос о самом существовании государства.

Всё это прекрасно понимали скифские вожди, когда вступали в переговоры с ионийцами: «Ионяне! Назначенное вам для ожидания число дней истекло, и вы, оставаясь здесь, поступаете неправильно. Ведь вы только страха ради оставались здесь. Теперь же как можно скорее разрушьте переправу и уходите свободными подобру-поздорову, благодаря богов и скифов. А вашего прежнего владыку мы довели до того, что ему больше не придется выступать походом против какого-нибудь народа» (Геродот).

Казалось, что всё предельно ясно и выгода от предложения скифов налицо. Об этом говорил в своей речи перед собравшимися на совет эллинами тиран и стратег города Херсонеса Фракийского Мильтиад. Это был тот самый Мильтиад, чей племянник (которого, судя по всему, назовут в его честь) обессмертит своё имя победой в битве при Марафоне, разгромив войска всё того же Дария. Но это будет ещё не скоро, а сейчас решался вопрос о том, как же поступить грекам в сложившейся ситуации. Однако Мильтиад был очень красноречив, и после выступления стратега Херсонеса практически все присутствующие поддержали его точку зрения. И быть бы армии персов уничтоженной кочевниками на северном берегу Истра, но тут слово взял тиран города Милета – Гистией.

У Гистиея были очень хорошие личные отношения с Дарием. Хитрый правитель Милета сразу же указал коллегам на то, что на данный момент они находятся у власти в своих городах исключительно благодаря персидской поддержке. Случись что с царём, как их всех в лучшем случае изгонят из городов, где вместо тирании введут столь любезное сердцу народа демократическое правление. Старый лис заливался соловьём, расписывая перед остальными тиранами все ужасы народовластия и тех последствий, к которым эта перемена приведёт. А это случится, если власть лучших людей не будет защищена остриями персидских копий.

Самое удивительное заключалось в том, что Гистией переубедил всех, кроме Мильтиада! Никто из тиранов не задумался о том, что никаких демократических переворотов может и не быть. Хотя бы по причине того, что в борьбе с внешним врагом всегда наблюдается единение народа. Что в случае принятия предложения скифов предстоит борьба за независимость, а принцип единоначалия для этого подходит, как никакой другой. Было время у эллинских правителей всё взвесить и обдумать, а потом поступить так, как велят долг и совесть. Но они этого не сделали.