Война молодоженов

С прикованными к кровати руками было неудобно. Терпеть не могу, когда ограничивают мою свободу. Этот жучара точно знал, куда бить, чтобы задеть меня. Ну, ничего. Рано или поздно ему придется отпустить меня, и тогда пусть со всех ног улепетывает потому, что ему не жить. Если думает, что останется после такого безнаказанным, то сильно ошибается. Интересно, он действительно продержит меня до утра или дождется, пока усну?

На всякий случай, я решила притвориться спящей. Кричать и требовать освобождения бесполезно. Руслан непробиваемый тип. Да и мои вопли его только веселят. Не доставлю больше мужу такого удовольствия. Перетопчется.

Не знаю, сколько прошло времени, но когда я уже готова была выть от ноющей боли в запястьях, а тело затекло от нахождения в одном положении, тихо скрипнула дверь и послышались осторожные шаги. Значит, Орлеанский не такой садист, каким я его уже начала считать. Еле сдержалась, чтобы не открыть глаза. Да и держать лицо расслабленным и безмятежным - задача не из легких. Особенно, когда накрывает желанием вцепиться кому-то в самодовольное лицо.

Я не двигалась и ждала с нетерпением, когда окажусь на свободе. Один бог знает, чего мне стоило продолжать притворяться. Правую руку осторожно высвободили из наручников и бережно уложили на кровать, а затем тоже проделали с левой. Руслан действовал очень тихо. Явно старался меня не разбудить. Боится, гад, и правильно делает.

Как только с рук спали оковы, я бросилась на мужа с гневным рычанием. Тот явно не ожидал такого поворота и не успел среагировать. В итоге он оказался лежащим на полу, а я уселась на него сверху и с остервенением пыталась порвать его футболку. Жаждала отомстить за любимую майку, которую беспощадно превратили в бесполезную тряпку. Я прикладывала все имеющиеся силы, но ткань оказалась слишком прочной. Руки дрожали от напряжения. От бессилия перед куском материи ярость только усиливалась. А когда Руслан издевательски заржал, наблюдая за моими потугами, включился режим берсерка. Нельзя меня так злить. Это опасно для жизни.

- Кто-то сегодня мало каши ел. А я ведь хотел тебя покормить, может…

- Заткнись! - прошипела гневно и, оставив в покое дурацкую футболку, вцепилась в шею мужа. - Я тебя придушу! Убью!

- Пощади, воительница! - деланно сиплым голосом выпалил Руслан и взорвался очередным приступом смехом, распаляя меня еще больше.

Ничем его не возьмешь! Ненавижу чувствовать себя беспомощной. Я уже собиралась расцарапать ему лицо в порыве гнева, но Орлеанский, видимо, что-то увидел в моих глазах и резко перехватил руки за запястья. Он действовал так быстро и ловко, что я не успела понять, как мы оба оказались в вертикальном положении. Точнее, Руслан в вертикальном, а я зажатой у него подмышкой.

- Пора кому-то охладиться! - с явным предвкушением протянул муж и потащил меня в ванную.

Я вырывалась, как могла. Даже кусалась, но железная хватка лишь усилилась. Когда же меня насильно запихнули в душевую кабину и окатили с головы до ног ледяной водой, я заверещала с такой громкостью, что у самой уши заложило. Еще никто и никогда так не обращался со мной. Градус ярости уже зашкаливал. Перед глазами стояла красная пелена. И даже холод, сковывающий все тело, практически не ощущался. Все, о чем я могла думать - месть.

Резко повернула вентель, чтобы вода пошла из крана. Не теряя времени, зажала его так, чтобы весь поток воды ударил Руслану прямо в лицо. Тот не успел закрыться и получил тугую ледяную струю прямо в глаз.

- Да твою ж… - выругался муж и, поскользнувшись на луже, что уже успела образоваться на полу, плюхнулся на спину.

Я выскочила из душевой кабины и схватилась за тюбик с пастой. Сейчас Орлеанский мне за все ответит, гад! С победным кличем, как у индейцев, прыгнула на мужа и оседлала его. Тот крякнул от неожиданности, а я воспользовалась заминкой и выдавила часть пасты ему на лицо, после чего принялась размазывать ее руками. Ярость, что вела меня, волшебным образом трансформировалась в задор и легкое сумасшествие. Теперь я загорелась спортивным интересом.

- Ну, все, ты сама напросилась, мартышка! - рыкнул Руслан и резким движением поднялся, буквально смахнул меня с себя, как какую-то соринку, и придавил к полу своим телом. Все его лицо было измазано пастой. Я не удержалась и прыснула от смеха. - Смешно тебе, солнышко? - вкрадчиво поинтересовался муж, но я даже ответить была не в состоянии, продолжая хохотать.

- Я тоже хочу посмеяться, - сверкая шаловливыми огоньками в глазах, выпалил Орлеанский.