Война миров

Но никто не обратил на это внимания. Увидев, что марсианин упал, капитан на мостике громко крикнул, и все пассажиры на корме подхватили этот крик. Вдруг все снова закричали: за белым хаосом пара, вздымая волны, неслось что-то длинное и черное, с пламенем посередине, с вентиляторами и трубами, извергающими огонь. Миноносец все еще боролся. Руль, повидимому, был не поврежден, и машины работали. Он шел прямо на второго марсианина и находился в ста ярдах от него, когда тот выпустил тепловой луч. С грохотом среди ослепительного пламени палуба и трубы взлетели вверх. Марсианин пошатнулся от взрыва, и через секунду пылающая развалина, все еще несшаяся вперед по инерции, ударила и подмяла его, как кусок картона.

Брат невольно вскрикнул. Снова все скрылось в хаосе кипящей воды и пара.

— Два! — крикнул капитан.

Все кричали. Весь пароход от кормы до носа сотрясался от радостного крика, подхваченного сперва на одном, потом на всех судах и лодках, шедших в море.

Пар висел над водой несколько минут, скрывая и берег, и третьего марсианина. Пароходик продолжал работать колесами и уходить с места боя. Когда наконец пар рассеялся, его сменил черный газ, нависший такой тучей, что нельзя было разглядеть ни «Гремящего», ни третьего марсианина. Броненосцы с моря подошли совсем близко и находились между берегом и пароходиком.

Суденышко уходило в море; броненосцы же приближались к берегу, все еще скрытому причудливыми клубами пара и черного газа. Целый флот спасавшихся судов уходил к северо-востоку; несколько рыбачьих шхун сновало между броненосцами и пароходиком. Скоро, не дойдя до оседавшего облака пара и газа, эскадра повернула к северу и скрылась в сгущавшихся вечерних сумерках. Берег стирался и расплывался среди облаков, собравшихся вокруг солнца.

Вдруг из золотистой мглы заката донеслись вибрирующие раскаты орудий, и показались какие-то темные, двигавшиеся тени. Все бросились к борту и смотрели в ослепительное сияние запада, но ничего нельзя было разобрать. Туча дыма поднялась и скрыла солнце. Пароходик, пыхтя, уходил все дальше и дальше среди этой томительной неизвестности.

Солнце скрылось среди серых облаков; небо покраснело и потемнело; вверху блеснула вечерняя звезда. Было совсем темно, когда капитан что-то крикнул и показал вдаль. Брат напряженно всматривался. Что-то взлетело к небу из недр туманного мрака и косо поднялось кверху, двигаясь быстро в отблеске зари, на верхних краях туч на западном небосклоне; что-то плоское, широкое, огромное описало большую дугу и, медленно снижаясь, снова пропало в таинственном сумраке ночи. От этого полета на землю падала мрачная тень.

Книга вторая ЗЕМЛЯ ПОД ВЛАСТЬЮ МАРСИАН

Глава 1. Под пятой

В первой книге я несколько отклонился в сторону от своих собственных приключений, рассказывая о похождениях брата, когда мы с викарием в течение всех событий, описанных в двух последних главах, сидели в пустом доме у Холлифорда, куда скрылись, спасаясь от черного газа. С этого момента я буду продолжать свой рассказ. Мы оставались там всю ночь с воскресенья и весь следующий день — день паники — в маленьком островке дневного света, отрезанные от остального мира черным газом. В течение этих двух тяжелых дней мы выжидали в тягостном бездействии.

Я очень беспокоился о своей жене. Я представлял ее себе в Летерхэде перепуганной, в опасности, уверенной, что меня уже нет в живых. Я ходил по комнатам и кричал при мысли о том, что может случиться с ней в мое отсутствие. Я не сомневался в мужестве моего двоюродного брата, но он был не из тех людей, которые быстро понимают опасность и немедленно действуют. Здесь нужна была не храбрость, а наблюдательность. Единственным утешением для меня было то, что марсиане двигались к Лондону и удалялись от Летерхэда. Такое беспокойство раздражает и нервирует. Я очень устал, и меня раздражали постоянные восклицания викария, его эгоистическое отчаяние. После нескольких безрезультатных замечаний я удалился от него в одну из комнат, где находились глобусы, модели, прописи и которая, очевидно, служила детской школьной комнатой. Когда он прошел за мной и туда, я забрался на чердак в каморку и затворился там: мне хотелось остаться наедине со своим горем.

В течение этого дня и следующего мы были отрезаны черным газом. В воскресенье вечером мы заметили людей в соседнем доме: чье-то лицо у окна, движущийся свет, хлопанье дверей. Не знаю, что это были за люди и что стало с ними. На следующий день мы их больше не видели. Черный газ в понедельник утром медленно сползал к реке, подбираясь все ближе и ближе к нам, и наконец заклубился по дороге перед тем домом, где мы скрывались.