Воин-2. Знак Пути

– Микулка…

9.

Закат пламенел буйным заревом, погружая солнце в густую пелену туч, но над головой небо отливало кристальной чистотой, а жаркие звезды зажигались в нем словно уголья костра. Микулка брел через лес, шуршал по редким опавшим листьям, быстро спускаясь к избе, ноги осторожно ступали по травянистому склону. Тяжкая, еще по живому теплая туша красавца-оленя ощутимо давила плечи. Сапоги повлажнели от теплой вечерней росы, рука для надежности ухватывала стволы тонких деревьев, а свет оконца, разливающий по округе тепло и уют, мелькал уже совсем рядом.

Внизу, отголоском далекой бури, шумело незримое в навалившейся тьме море, морянки молчали, видно ушли с прибрежных скал, опасаясь разыгравшихся волн. Не усидевшая в одиночестве Дива скрипнула дверью, высветив масляной плошкой всю поляну у дома, позвала нетерпеливо, беспокойно, темнота отозвалась лишь потревоженным эхом.

– Эгей, Микулушка! – снова окликнула она, настороженно озираясь и прислушиваясь к каждому шороху. – Ты где?!

Не дождавшись ответа, зябко поежилась и добавила совсем тихо:

– Мне одиноко и страшно одной… Никогда раньше так не было…

– И не будет! – почти в самое девичье ухо ответил неслышно подкравшийся паренек.

Дива аж вскрикнула от неожиданности, оглянулась и строго оглядела широкоплечего витязя с головы до ног, даже кулачками в бока уперлась для грозности:

– Я тут беспокоюсь, зову, чуть не плачу, а он подкрадывается аки дикий зверь! Не соромно?

– Вот глупенькая! – нежно шепнул Микулка, скинув в траву оленью тушу. – Я же тебя люблю как…

– Ну, скажи, скажи! – уже озорно улыбнулась девушка.

Грусть и тревога в глазах мигом сменились радостным облегчением.

– Ну… Как хорошо поспать, как покушать всласть… – в тон ей улыбнулся паренек.

– До чего же ты вредный… – ласково молвила Дива обвивая руками крепкую шею. – И до чего ж я люблю тебя… Тоже словами не выразить!

Она тронула его губы своими, распущенные волосы мягко заструились по плечам, послушно играя при каждом движении.

– Устал, наверно, с охоты? Такого оленя загнать…

– Для тебя старался! – похвастал Микулка. – Телок молодой совсем, вкусный… Мне его загнать старый друг помог, я от того и задержался, что мы с ним парой слов перемолвились.

– Друг? Хотя тебе не удивляюсь, ты и на дне морском друзей сыщешь, не то что в ночном лесу. Добрый ты… Самый лучший!

Молодой витязь подхватил жену на руки и хотел было войти в дом, как расслышал едва приметный крик, даже скорей ощущение крика.

– Слышишь? – тихонько спросил он девушку.

– Что?

– Вроде кто-то кричал человеческим голосом… Там, на полудне, у моря. Вот же незадача, волны шумят как назло!

Прибой снова грохнул о скалы, откатился, затих, и в этот миг уже явственней разнеслось над волнами и лесом:

– Микуууулаааа!

Микулка вздрогнул и опустил на землю молодую жену.

– Кто-то кличет меня! – встревожено шепнул паренек, ощутив, как отчаянно дернулось сердце. – Принеси меч из светлицы, догонишь меня у моря! Да, и света возьми, а то пока луна из-за гор выползет… Я буду у скал возле самой тропы.

Дива побледнела, как бледнеет небо перед близким рассветом, повернулась и без лишних слов скрылась в избе. Нехорошее чувство гнало вперед, не давая остановиться, подумать, поддаться тревожившим мыслям.

Шуршала прибоем блестящая галька, море бессильно плевалось шипящей пеной, еще помнило о бушующей где-то буре, но в темноте откатившихся волн пряталась тайна и Микулка силился рассмотреть, расслышать ее, присев у самой кромки подкрадывающейся воды. Дива подбежала почти не слышно, только мерцающий факел высветил берег скачущим дымным светом, превратив серую гальку в тысячу искрящихся самоцветов.

– Никого не видать… – задумчиво молвил Микулка, закидывая за спину меч – Но не могло же мне померещиться!

– Я тоже слыхала. – кивнула девушка, отдавая мужу смолистый факел вслед за оружием.

Он поднял его высоко, махнул пару раз, с гудением раскидав огненные брызги, потом не удержался и крикнул, срывая голос:

– Я тут! Коль кому-то потребен!

Факел безнадежно опустился почти к самой гальке, задымил, замерцал красным светом. И тут же в пучине мелькнула людская тень, рванулась с прибоем, прыгнула, разорвав ночь бриллиантовым блеском невиданной чешуи, волна откатилась, оставив на берегу едва живое девичье тело с хвостом вместо ног. Морянка тяжело перевернулась на спину, запутавшись в облепивших тело локонах и шепнула чуть слышно:

– Микула…

Дива подозрительно покосилась на тяжко вздымавшуюся девичью грудь.

– Я смеялась, но всерьез не думала, что у тебя и впрямь друзья есть на дне морском. Точнее подруги. Познакомил бы хоть…

– Да я морянку так близко впервые вижу! Не сойти мне с этого места! Но у этой явно беда, помоги ей, я подсвечу.

Он поднял факел к самому небу, стараясь чтоб свет не дрожал, а Дива присела рядом с морской красуньей и убрала с ее лица прилипшие волосы. Тело язвленным не было, разве что пара чешуек слетела при ударе о твердые камни.

– Она водой или воздухом дышит? – беспокойно шепнул паренек. – Может ее в море закинуть?