Войд

Это и в самом деле прибыл Грымов с тремя мужчинами, самый старший из которых, седой, с длинным породистым «скандинавским» лицом и светлыми глазами, и был доктор медицины Йен Лундквист.

Грымов выглядел озабоченным, и Воеводин обратил на это внимание.

– Что-нибудь случилось?

Заместитель командующего покосился на Медведя.

Воеводин понял, кивнул Лундквисту:

– Работайте, док, не будем вам мешать.

Медведя усадили в кресло, развернули вокруг аппаратный бокс наподобие реаниматора.

Воеводин и Грымов уединились в кабинете генерала.

– Надеюсь, ничего серьёзного? – начал Воеводин.

– Как сказать…

– Я не получал никаких чрезвычаек.

– Только что встречался с Лебланом, неофициально. Он вам перезвонит. Новости плохие.

– Я хороших и не жду. – Воеводин сел за стол, жестом предложил гостю расположиться на диванчике. – Ну?

Леблан утверждает, что Знающие собираются привлечь для нашей ликвидации Чёрные и Серые цивилизации Великого Кольца в нашей же Галактике.

Воеводин сцепил руки на груди, переваривая сказанное.

Чёрными цивилизациями учёные-ксеносоциологи условно называли тех, кто признавал только право сильного и готов был применить любые средства для воплощения своих замыслов, вплоть до уничтожения инакомыслящих. Серыми принято было называть цивилизации, считавшие возможным нарушать одно-два правила из Свода Законов общего существования в космосе.

– Чёрные нам пока не встречались.

– Мы сами чёрные, – оскалился Грымов.

– Не перегибай палку.

– Я не перегибаю, агрессии у нас хватает, так что к светлым мы не принадлежим никоим образом. Но это к слову. Нам необходимо знать, откуда будет нанесён удар.

– Леблан может ошибаться.

– Вряд ли, он не просто курьер МККЗ, доносящий до нас новости Комиссии, он прекрасно зарекомендовал себя как человек дела. Надеюсь, он предупредит нас вовремя. Но и это ещё не всё. Из того же источника ему стало известно, что отряд Знающих внутри Солнечной системы намеревается уничтожить мешающий им космофлот Федерации.

Воеводин с сомнением посмотрел в глаза Грымову:

– Каким образом?

– Не знаю пока, известен лишь факт постановки задачи. Поскольку у Знающих нет собственного флота, они используют технику порабощённых цивилизаций, те же «крокодилочерепахи», но в открытом бою наши крейсеры превосходят эти машины. Значит, они будут искать способ уничтожения изнутри, ударят по базам, по космодромам.

– Ни один их корабль к Солнечной системе не прорвётся. Разве что мощный флот…

– Я же говорю, они будут устраивать диверсии, используя агентуру и зомбированных ублюдков в качестве террористов-смертников.

Воеводин замолчал, раздумывая. С сожалением покачал головой:

– А я хотел отдохнуть пару дней… жену уговорил устроить пикник на речке, вдвоём: палатка, лес, берег, удочки… красота!

– Ну и отправляйтесь, за два дня ничего особенного не произойдёт, будем работать по утверждённому плану. Какую речку выбрали?

– Десну, мои родичи из тех краёв.

– Прекрасный выбор.

– Нет, полковник, как говорил мой любимый Джек Лондон, время не ждёт. Будем решать проблемы, мы ещё не победили.

Оба вернулись в гостиную.

– Бросили меня тут одного, – пожаловался Медведь, вокруг которого хлопотали специалисты Грымова, – на съедение своим психиатрам. Мой терафим жалуется уже, что ему помяли бока, образно говоря.

– Ничего, ужмётся, – сказал Воеводин. – Зато ты теперь будешь во всеоружии.

– Мы добавили программу «эола», – сказал Йен Лундквист почти без акцента.

– Прекрасно, молодцы, что проявили инициативу.

– «Эол»? – поднял брови командор.

– Этот гаджет поможет тебе анализировать поступки и речи окружающих. «Эол» уже зарекомендовал себя как психоаналитик, с его помощью мы обезвредили полсотни агентов Знающих.

– Предупреждать надо.

– Извини, о тебе в первую очередь и беспокоились.

Медведя освободили от присосок, манипуляторов и датчиков, он натянул свой фирменный официал-уник с эмблемой и шевронами Погранслужбы на рукавах.

– Когда ждать гостей?

– Мы предупредим заранее.

– Связь?

– Наш «спрут» использует менары с кванкриптом[10], лучше всего будет подключить тебя к системе.

– У меня есть менар.

– Наши менары вживляются в кости черепа.

– Мой тоже.

– Можем заменить, – предложил Йен Лундквист безразличным тоном.

Воеводин покосился на заместителя.

Грымов развёл руками:

– Захватили на всякий случай.

Степан Фомич хотел похвалить зама за предусмотрительность, но передумал. Снова пришла мысль, что пора уходить на покой.

– Вы долго будете меня сверлить? – пробурчал Медведь, кинув взгляд на браслет коммуникатора.

– Минут пять.

– Вживляйте.

Йен Лундквист и его молодой молчаливый помощник начали заново монтировать универсальный технобокс.

Процедура замены мыслерации командора заняла четверть часа и была абсолютно безболезненной: Медведь не почувствовал ровным счётом ничего. Ему заклеили шов на виске заживляющим пластырем, посоветовав не снимать, так как пластырь рассасывался сам, и Воеводин проверил подключение нового абонента к сети связи контрразведки:

«Как самочувствие, дружище?»

«Нормально, – ответил Медведь, – чувствую себя киборгом».