Вой лишенного или Разорвать кольцо судьбы

Возвращение сестры ровно через год с момента исчезновения, навело Матерна на мысль, что он ошибался, а проявившая вскоре беременность - лишила последних иллюзий. Давнишний разговор об откупе всплыл у него в голове и уже не покидал до самых родов, заставляя молодого человека нервничать и тревожиться. Как оказалось, не зря.

Пока сестра бледнела и распухала, вынашивая ребенка, сын пытался воздействовать на отца, чтобы поторопить собственное признание единственным приемником, но Кэмарн каждый раз откладывал обряд. Это раздражало, лишая покоя.

А сейчас, узнав о провозглашении новорожденного одним из возможных наследников, Матерн был взбешен.

- Внук? Какой внук?! - вскричал мужчина, побагровев еще больше. - Это непонятное отродье неизвестно от кого появившееся на свет не может быть твоим внуком! Ты на него смотрел? Он же… - захлебнувшись собственным гневом, Матерн не договорил.

- Видел, и принял его. Повторяю еще раз. Тарген мой внук, сын моей дочери и твой племянник. Тебе придется смириться с этим, Матерн!

Кэмарн все также голоса не повышал, несмотря на то, что Матерн провоцировал его. Он лишь только сделал ударение на имени, взывая к сыновнему достоинству. Вейнгар не хотел ссориться с собственным ребенком. Мужчина надеялся, что мальчик поймет его и, в итоге, согласится с принятым решением. В глубине души он верил в то, что сын перешагнет через личные амбиции во благо всего народа. Лураса же смогла!

- Я, как правящий вейнгар, решил так, и это мое право. Ты обязан подчиниться! - Кэмарн опередил сына, собирающегося продолжить спор. - Тарген член нашей семьи. На этом все!

- Твоей семьи, но не моей! - прорычал Матерн прежде, чем выскочить из комнаты.

Дверь с грохотом захлопнулась за ним, но мужчины успели услышать, как молодой человек сыпет проклятьями на головы стражников, нечаянно преградивших ему дорогу.

- Он смирится, - сказал Сарин, чтобы успокоить своего господина.

- Я надеюсь, - ответил Кэмарн, расстроено качая головой.

Сейчас уверенности в этом он не ощущал.

- Так будет лучше для всех, - чуть слышно добавил вейнгар. - В первую очередь для него самого.

***

Лутарг выдохнул, когда дверь в комнату закрылась за хозяином постоялого двора. Первым делом повязка слетела с глаз, и молодой человек требовательно посмотрел на Сарина.

- Хорошо все. Ужин, вода - все будет. Вот только…

Старик посмотрел на Литу, присевшую на стул и распутывающую затянувшиеся завязки плаща.

- Вниз спустимся, - поспешно отвернувшись, ответил Лутарг.

Как бы девушка сейчас не выглядела - грязной, мокрой, усталой, воображение тут же нарисовало ему вид обнаженных ног и обтянутых серебристой тканью бедер. Если бы это помогло, Лутарг бы ударил себя и Сарина за одно, чтобы не касался задремавшего желания. Он и так слишком часто отпускал привязь собственных фантазий, чтобы позволить чужим напоминаниям подстегивать их.

- Я быстро, - пробормотала Литаурэль, справившись с плащом. - И вам не обязательно уходить, ширма есть.

Она указала на деревянную раму в углу, на которую была натянула серо-желтая ткань, призванная служить укрытием от нескромных глаз. Ее предложение и открытый взгляд стали для Лутарга дробящим ударом кирки, врезавшейся в каменную плоть. Тело среагировало мгновенно. Кровь забурлила требованием, а ноющая боль в паху - желанием. Мужчина мысленно выругался, пряча глаза.

- Мы оставим тебя, - хрипло выдавил он, с чрезмерным усердием накинувшись на узелок возле горла.

- Как скажешь, - пробормотала Литаурэль, не понимая причину его напряженности.

- Без нас из комнаты не выходи, - предостерег девушку Лутарг, заставив себя переключиться с притягательных картинок, рожденных ее предложением. - Заодно раздобудем тебе другую одежду, - закончил молодой человек, все также не глядя на юную спутницу.

- И на счет лошадей узнаем, - предположил Сарин, сдерживая улыбку.

Еще в Шисгарской крепости он заметил искры взаимного притяжения, вспыхивающие между молодыми людьми. Иногда они были настолько яркими, что слепили старика, возвращая в дни давно минувшей юности, окрашенной жаркими стремлениями и жаждой женского тела.

Сарин по себе знал, что в случае, подобном их, сопротивление не может быть долгим. Невозможно бесконечно сдерживать себя, избегая прикосновений и взглядов, когда тело бунтует и требует единения.

"Вопрос времени", - думал старик, занимаясь собственной одеждой. И ему казалось, что ждать осталось недолго.

Робкий стук заставил их всех отвлечься от дум и обратиться в сторону вошедшего. Лутарг, занятый борьбой с самим собой, забыл, что стоит без повязки и устремил взгляд на дверь.

Парнишка вкатил в комнату пустую деревянную бадью и, пристроив ее возле ширмы, оглядел находящихся в комнате. Когда его взгляд остановился на Лутарге, рот паренька приоткрылся в немом крике, в глазах загорелся страх, а тело напряглось, готовое рвануть к выходу, вот только Сарин оказался у него на пути, вынуждая остаться на месте.

- Я… я не… не делал так… - принялся лепетать он, прячась за принесенной бадьей для купания.